Марина Крамер: Силиконовая надежда

– Спасибо.

– Да за что… а кто это его так располосовал? Вроде никаких ножей там не валялось, а порез-то о-го-го…

– Был еще один нападавший, – сказал вошедший в перевязочную анестезиолог. – Аня сказала. С ней там полицейский сейчас беседует.

– Еще один? – повторила Аделина. – То есть кого-то поймали?

– Да. Знакомый ваш из министерства.

– Что?! – Она побледнела и сделала такое движение, словно собиралась встать из кресла, но Матвей оказался рядом и не дал ей сделать этого:

– Спокойно. Нам хватит двух пострадавших, мы ж не неотложка. Его задержали до выяснения, но, похоже, тут еще много чего придется выяснять.

А с братом вашим все в порядке будет, да, Филипп?

– Разумеется, – откликнулся тот. – Зашил я его красивенько, будет тоненький шрам, так даже интереснее – девушки начнут восхищаться.

Аделина не сводила с Матвея глаз:

– Откуда вы знаете, что он мой брат?

– Аня сказала.

– А Аня… Она откуда это знает?

– Ну, это вы у нее потом спросите. А что за странное имя у него – Гек?

– Гек? – повторила Аделина, словно пробуя имя на вкус. – Нет, его зовут Николай.

– Анна сказала – Гек. Но это не важно. Главное, все живы, все здоровы, все нашлись.

Она сжала руку Матвея и молча кивнула, снова уставившись на лежащего на столе брата.

Я пришла в себя в палате, переодетая в больничную одежду. Голова очень кружилась, хотелось пить, но позвать я никого не могла. Весь сегодняшний день виделся мне каким-то фильмом ужасов, в котором за каждым углом подстерегала опасность. Я шла к Геку, чтобы отвести его к Аделине, решив, что так всем будет легче – она успокоится, а Гек поверит, что я не хотела причинить зла ни ему, ни его сестре. Мне просто необходимо было оправдаться перед ними обоими, я не могла больше носить в себе эту тяжесть. Я не стала говорить ему, куда мы идем, опасаясь, что Гек заупрямится, но он, как мне показалось, все понял, потому что сказал:

– Я был здесь лишь дважды. Интересно, как тут теперь все устроено.

Мы вышли в переход, и тут я увидела Мишу. От неожиданности я остановилась, Гек уткнулся мне в спину:

– В чем дело?

– А я объясню, – широко улыбаясь, сказал Миша. – Ты, сучонок, решил меня перехитрить, да? Через чердак ушел, через крышу? Думал, я не догадаюсь, куда именно ты рванешь? Был бы умнее – не подставил бы ни Аньку, ни сеструху свою.

– Миша, не надо, – попросила я, надеясь, что смогу убедить его не трогать Гека. – Он ничего не знает, он не имеет никакого влияния на Аделину.

– Ты вообще заткнись, с тобой позже поговорим.

Я вдруг увидела, как за спиной Миши появился мужской силуэт, и обрадовалась, что это кто-то из врачей, а потому заорала:

– Помогите! Помогите мне!

Миша обернулся и захохотал:

– Ага, сейчас поможет. Только мне. Паша, а мы тут, видишь, беседуем – на ловца и зверь бежит. Смотри, кто тут у меня.

– Нашелся беглец наш? – чуть задыхаясь от быстрой ходьбы, проговорил приблизившийся к нам Одинцов – а это был он. – Отлично. Ну, сейчас пойдем с тобой сестру уговаривать, раз эта дура по-человечески не хочет.

– Я никуда не пойду, – неожиданно твердо сказал Гек. – Она тут ни при чем. Мой долг – с меня спрашивайте.

– Ишь, заговорил, братское сердце, – засмеялся Миша. – А то, что она до этого самого дня за тебя свои деньги отваливала – тебе в башку не приходило? Если б не это, тебя бы уже давно на запчасти разобрали. Но тут не в деньгах дело, дружок. И должок твоей сестры куда больше. Так что ты должен нам помочь убедить ее в необходимости его вернуть.

И вдруг Гек бросился на Мишу. Это было так неожиданно, что я даже не сразу поняла, что происходит. Миша отпрыгнул в сторону и выхватил из кармана нож, блеснуло лезвие, Гек тонко вскрикнул и схватился за руку. Я, не помня, что делаю, кинулась на Мишу, молотя его кулаками по чему придется. Тот сперва опешил, но потом отпихнул меня:

– Совсем сдурела, тварь? Ты на кого руку поднимаешь? Босячка чертова!

Ко мне на помощь кинулся Гек, но его сзади схватил Одинцов, и они покатились по полу, колотя друг друга. Я же снова бросилась на Мишу, и тот с размаху ударил меня в живот. Я упала, а разъяренный Мишка еще раз ударил в живот, теперь уже ногой, и, размахнувшись, пнул в голову. Последнее, что я видела, были яркая вспышка света, глухая боль и тишина.

Очнувшись, я увидела над собой лицо склонившегося Мажарова и сразу спросила о Геке. Больше меня ничего не интересовало – только то, чтобы он был жив. Потом опять провал и пробуждение в палате. Было темно – видимо, уже наступила ночь, я попыталась сесть, но не смогла, очень болело все тело. Дверь палаты тихо скрипнула, я решила, что это медсестра, и обрадовалась – сейчас попрошу попить. Но вошедший быстрыми шагами приблизился ко мне, держа в руках что-то большое, объемное. Последнее, что я увидела, было лицо Миши – такое родное, улыбающееся. А потом снова наступила темнота.