Динни Пэн: Сокровища Джарда. Западня XX века. Ловушка для Марианны. Казнить палача. Тайна рабыни Изауры

На удивление тихая фазенда предстала перед Изаурой. Уютная, удобная, но словно безжизненная. И сразу в душу закрались сомнения: сколько нафантазировала себе, и вот — тихий дом, тихий сад, словно говорящие: мы перед тобой как на ладони, нам нечего скрывать. Неужели пробудившаяся в Изауре надежда — лишь последняя горькая иллюзия, с которой придется расстаться здесь, в райском уголке?

Тихо, спокойно. Слуги скользят незаметно. Малвина заранее предупредила гостью, что отец сейчас в Рио, что после того, как Изаура примет ванну, обедать они будут вдвоем. К обеду заказали спаржу, телятину, из вин — шамбертэн, на десерт — бланманже.

Взяв чудесную бодрящую ванну, наполненную тропическими ароматами, Изаура надела свежее легкое батистовое платье, заново убрала волосы и вышла к столу раньше хозяйки. Ожидая Малвину, рассеянно пролистывала модный парижский журнал, слегка усмехаясь слишком вычурным туалетам, как вдруг…

…Как вдруг…

раздались шаги…

О-о! Это не были мягкие легкие шаги ожидаемой Малвины — нет! О Боже!..

Изаура никогда не слышала этих шагов — но почему же так затрепетало ее сердце?

Шаги сопровождались каким-то пристукиванием…

Чуть не вскрикнув в голос, Изаура начала молиться, но не успела произнести и трех слов кряду, как…

на пороге столовой…

появился… Тобиас!

Прежний Тобиас — любимый, желанный!..

Лишь смоляные раньше волосы густо затканы серебром… И в правой руке — трость, на которую опирается — прихрамывает…

Казалось, само дыхание покинуло Изауру. Она вся превратилась в зрение. Изаура забыла, что стоит яркий день. У нее было такое впечатление, будто солнце засветило среди ночи — вошел Тобиас!..

Из небытия, из пожара, из горя, из мечты Тобиас вошел в столовую. Родной, прежний… Постаревший? Но ведь любимый!.. Изауре бы сразу кинуться ему на шею — и тогда, возможно… Но оковы прошедших лет задержали ее, заставили помедлить… и это промедление решило многое.

— Здравствуй, Изаура, — тихо сказал Тобиас.

— Слава Господу, вы живы, — выдохнула она. От чрезмерного волнения, от сухости его тона обратилась на “вы” — и он сразу подхватил это “вы”.

— Из письма Малвины я знаю, что ваше здоровье пошатнулось, — прошептал Тобиас, присаживаясь напротив Изауры.

— Ах, оставьте — пустое, — ласково отмахнулась она, как вдруг страшная догадка пронзила все ее существо. Догадка была столь нестерпимой, но возможной, что Изаура, отбросив приличия, хрипло спросила: — Малвина стала… вашей женой?

— Это невозможно, — искренне и твердо сказал Тобиас, и чувствовалось, что в словах его нет ни грана лжи. От сердца у Изауры отлегло. Ей стало вольно, даже весело. Но слишком рано она почувствовала облегчение — уже следующая фраза Тобиаса вернула ее в реальность.

— А вы, как я знаю, счастливы с сеньором Алваро.

Такой простой, такой жизненный риторический вопрос застал ее врасплох. Синие глаза Изауры стали огромными, искристыми. Она онемела.

— Я рад за вас, что все устроилось наилучшим образом. Наконец-таки многострадальная фазенда узнала счастье…

И это говорил ее Тобиас!.. Изаура не знала, что делать, куда девать себя. Видимо, посочувствовав ее неловкости, Тобиас позвал Малвину, которая явилась очень быстро, очевидно, переживая за них и ожидая зова. Войдя, Малвина быстрым взглядом окинула Изауру и Тобиаса. Произведя осмотр, Малвина решила, что прошлое сейчас, здесь, слава богу, ничего не разрушило. Конечно, встреча двух бывших возлюбленных волнительна — еще бы! Но Изаура счастлива с Алваро, а Тобиас, как он и утверждал, на самом деле теперь хочет от жизни лишь одного — покоя. Облегченно вздохнув, Малвина сказала:

— Тобиас не захотел прятаться, решил раскрыть свою тайну, я же сомневалась, но теперь вижу, что он был прав. — Она говорила о чем-то, слова и фразы ускользали от Изауры. Она молила бога о том, чтобы не упасть в обморок. И все-таки уловила смысл последнего, сказанного Малвиной: —… Те романсы, что ты разучила, Изаура, и что имели такой успех, сочинил сеньор Тобиас: и музыку, и стихи.

“Так вот почему так томилась моя душа, когда я их пела…” — поняла Изаура, испуганно взглянув на Тобиаса. На мгновение ей показалось, что его темные глаза выразили муку, но нет — только показалось, ведь он спокойно сказал:

— Прошу вас чувствовать себя здесь как дома и гостить по возможности долее.

Ее Тобиас — спокойно! равнодушно! бестрепетно! — пригласил Изауру “гостить” у него на фазенде! Яркий день для Изауры накрыла черная ночь.