Динни Пэн: Сокровища Джарда. Западня XX века. Ловушка для Марианны. Казнить палача. Тайна рабыни Изауры

— О да, конечно, — подхватили отец с дочерью.

— Так вот перед смертью мой муж, сеньор Леонсио, завещал мне позаботиться об их… дочери…

Алваро потупился, Изаура удивленно взглянула на Малвину, а умудренный опытом Мигел даже не вздохнул.

— …О маленькой Флоре, — продолжала Малвина, — которая живет с няней в дальней деревушке. Если сеньор Мигел позаботится об экипаже…

— Конечно, конечно, — заверил управляющий.

— …То я завтра же поеду и заберу малышку.

— Мы поедем вместе, — сказала Изаура, чем вызвала благодарный взгляд Малвины.

Малышка оказалась прехорошеньким шустрым созданием. В ее карих глазах прыгали золотые бесенята, темные кудри не поддавались гребню. Сама Фло и секунды не могла устоять на месте.

— Уж такая прыткая, — жаловалась старая няня. — Везде поспеет, везде ей надо!

Изаура и Малвина были сразу покорены смелостью крошки: никогда прежде не видевшая нарядных знатных дам, Фло, однако, не испугалась, а проявила живой интерес к кружевам на их платьях, к их зонтикам, шляпам.

— Ох и кокетка вырастет! — смеялась Изаура, а няня только и успевала одергивать:

— Не трожь! Не смей! — на что Малвина улыбалась, увещевая ворчунью:

— Да полно вам! Пусть потрогает, ей ведь интересно…

Ласковым котенком Фло льнула к “тетенькам”, раз они оказались добрыми, и была в восторге, когда ей сообщили, что она вместе с няней и “тетеньками” поедет теперь в другое место. Любознательная Фло забросала их вопросами, так что на время все остальные заботы словно отхлынули, ибо постоянно приходилось отвечать малышке: да, там есть дом, нет, он гораздо больше этого дома, и сад больше, да, там есть собачка, нет, не кусается — и прочее и прочее…

Поездка в экипаже вызвала у малышки такое ликование, что часть ее радости, несмотря ни на что, передалась сеньорам. Первое путешествие в своей жизни Фло восприняла как подарок судьбы и радовалась всему так непосредственно, что приятно было смотреть: она хохотала, хлопала в ладоши, хватала то Малвину, то Изауру за платье и требовала, чтобы они сейчас же посмотрели в окно экипажа — таким дивным показался ей мир лесов, пастбищ, дорог…

На волне этой первозданной радости Изаура и постаралась высказать затаенное, к чему не знала, как и приступиться…

— Малвина, ты сразу повезешь Фло на свою фазенду?

— Даже не знаю…

— Я думаю, — оживилась Изаура, — сначала лучше съездить, все подготовить там, а затем уже забрать Фло.

— Пожалуй, да, — согласилась Малвина. А Изаура между тем продолжала с еле заметным напряжением в голосе:

— Да и я, видимо, поеду с тобой в Рио. Доктор Мурильо настаивает на консультации столичных врачей. Его так напугал мой приступ удушья.

— Нас всех напугал, так что доктор совершенно прав: надо показаться специалистам. — Малвина улыбнулась и добавила: — А ты представляешь, как я буду довольна, имея тебя в роли компаньонки!

И тут Изаура решилась и пошла на крайнюю бестактность. Она понимала, что нельзя самой напрашиваться в гости, она осознавала, в каком щепетильном положении оказывается, но та, дальняя, загадочная, фазенда манила ее более любого Эдемского сада — более всего на свете, поэтому Изаура, чуть дыша, все-таки сказала:

— … И мы могли бы вместе подготовить все к приезду Фло.

— Конечно, — согласилась Малвина — через силу? слишком поспешно? Или это лишь показалось мнительной Изауре?

Как бы то ни было, долгожданная поездка на загадочную, желанную для Изауры фазенду была решена.

С этого дня душа Изауры превратилась в птицу, которая летела туда, в неведомую даль, где поселилась надежда…

Ведь старая Гарпия не видела кладбища. Старая Гарпия видела: дом, сад.

…Неужели любящая душа не отыщет следов?

Если только он остался в живых, она найдет его. Пусть облик Тобиаса изменился, Изаура узнает его по глазам, по голосу, по тем мельчайшим черточкам, что не стираются в памяти любящей женщины… Если он спрячется от нее, сердце подскажет Изауре, где искать…

Когда на проселочной дороге, обрамленной буйной зеленью, Малвина сказала:

“Уже недалеко, версты две”, сердце Изауры стало огромным и начало биться так учащенно, что даже причиняло ей боль.

Тобиас, любимый!.. Я до сих пор верю, что ты жив. Тобиас, ты не мог умереть. И я еду к тебе. Через годы, через утраты, через горькое счастье — еду к тебе.

Тобиас, я верю, что ты жив и что до встречи нашей остались считанные минуты!