Питер Чейни: Со второй попытки

Я чуть не потерял Лану из-за истории с Рутнел. Неужели я потеряю ее из-за такого невинного повода? Тут мне на ум пришло изречение моего любимого китайского философа: «Женщина готова поверить чему угодно, кроме правды». Отлично, — подумал я, — это подойдет. Я сказал твердо:

— Сядь, Лана, успокойся и выслушай меня. В определенном смысле я даже рад, что ты видела ту девушку, потому что в этом виновата ты.

Лана села и изумленно посмотрела на меня.

— Я виновата?! — возмутилась она.

— Да, ты, — серьезно сказал я. — Почему я приехал сюда? Потому что был сыт по горло историей с Долорес Рутнел и хотел забыть тебя. И мне было наплевать на то, что я буду делать, чтобы достичь этой цели.

Я наблюдал за Ланой. Ее взгляд смягчился. Я подумал: давай, Ники, продолжай в том же духе.

— Ну и, конечно, все это было бесполезно, — вдохновенно врал я. — Я пытался пить, но это не помогло. И вот пару дней назад я встретил девушку, о которой ты говорила. Она красива, и я подумал, что, может быть, она поможет мне забыть тебя. Но из этого ничего не вышло…

Она подняла брови.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что из этого ни чего не вышло? Я не вижу здесь неудачи. Эта девушка встретилась поздно вечером с тобой в отеле… Зная тебя, я не предполагаю никакой неудачи, Ники.

Я сделал оскорбленное лицо и сказал скорее печально, чем сердито:

— Вот тут ты и ошибаешься, Лана. Это только на первый взгляд удачей кажется. Я признаю, что назначил блондинке свидание, и она приехала. Но… — тут я пожал плечами, — я ничего не мог с собой поделать. Каждый раз, когда я смотрел на нее, я видел твое лицо, и понял, что из нашего свидания ничего не выйдет.

Лана долго смотрела на меня, потом прошептала:

— Знаешь, Ники, я верю тебе.

— Мне не важно, веришь ты мне или нет, — ответил я, — но должен тебе признаться, что между мной и той девушкой ничего не было. Я снял отдельный номер и заказал ужин с шампанским на двоих, но он так и остался нетронутым.

— Та девушка очень рассердилась, Ники? — спросила Лана.

— Страшно, — ответил я. — Чуть не бросилась на меня с ножом. Потом она ушла, и я два часа разъезжал по дорогам и думал, что мне теперь делать. Я, спрашивая себя, увижу ли когда-нибудь тебя снова? И вот я возвращаюсь в отель и нахожу тебя здесь, а в награду за мою верность и любовь к тебе, ты осыпаешь меня проклятиями…

Я замолчал и выжидающе посмотрел на Лану. Она встала, подошла и обняла меня.

— Прости меня, Ники. Я знаю, что ты сказал правду. Теперь я понимаю, что во всем виновата я. Прости меня, Ники, прошу тебя.

На глазах у нее были слезы. Я облегченно вздохнул и… простил. Когда я закончил ее прощать, она задумчиво сказала:

— Я страшно рада, что между тобой и той девушкой ничего не было. Ведь она очень красива, верно?

— Может быть, — ответил я, пожав плечами. — Но ты красивей, Лана. Помнишь, что я сказал тебе в тот вечер в Париже. Ты для меня единственная девушка…

Я выпустил ее из объятий.

— Слушай, сегодня воскресенье. Утром мы с тобой вернемся в Лондон. Три дня займет получение лицензии, а в четверг мы поженимся. Прошу тебя, приготовься к этому.

— Хорошо, — она вздохнула и посмотрела на часы. — Уже 3.30. Не можем же мы проговорить всю ночь. Мне нужно вернуться в свой отель. Завтра мы встретимся и обо всем договоримся.

Мы направились к двери, но Лана вдруг остановилась.

— Ники, ты сказал, что заказал для той девушки ужин с шампанским? — спросила она.

Я кивнул.

— И там все осталось нетронутым?

К чему она клонит? — подумал я, а вслух сказал:

— Да. Она ушла в ярости, и все осталось нетронутым. А в чем дело?

Лана взглянула на меня, в глазах у нее было озорное выражение. Она сказала:

— Ники, я сегодня не обедала! Я очень голодна! — До меня дошел смысл сказанных ею слов. Я схватил ее под руку, и мы побежали к выходу из отеля. В вестибюле меня окликнул портье:

— Приятная ночь для прогулки, сэр. Вы скоро вернетесь?

— Да, — ответил я, — скоро.

А про себя подумал: «Черта с два!»