Александр Бородыня - Эмблема печали

К витрине магазина как раз приблизились два мальчика, оба достаточно оборванные, грязные, они что-то прятали под одеждой. На вид мальчики были лет двенадцати, никак не больше.

— Малолетние факиры! — объявил Коша.

Больше он ничего добавить не успел. Один мальчишка, отступив шага на три, бросил камень в витрину. Большое толстое стекло не разлетелось вдребезги, а только покрылось все тонкой паутиной трещин. В центре паутины получился пролом, и тут же другой мальчишка швырнул в этот пролом гранату.

— Ложись! — крикнул Коша и согнулся пополам. Осколок гранаты неприятно царапнул дверцу машины. Грохот покрыл все остальные звуки. Мотор машины был включен, и Никон надавил педаль газа.

— Я, конечно, могу оценить твой юмор, — сказал он, когда, прорвавшись через дымовую завесу, машина уже выкатила на шоссе. — Но какое отношение весь этот спектакль имеет к нашему делу?

— Да хотел фуражку взять, — сказал Коша. — Такая была красивая, с кокардой. Как я теперь буду на железной дороге без фуражки работать? И, кроме того, я думаю, вся милиция слетится на этот фокус, тогда мы спокойно сможем работать на станции.

Опять пошли какие-то перебои с подачей электричества, и лампочки внутри помещения завода то вспыхивали, то почти совсем меркли, обдавая неприятной позванивающей темнотой. Взбегая по ступенькам наверх, Паша зацепился за что-то штаниной, упал и разбил себе губы. Вкус крови — эта жутковатая горечь во рту — почти парализовал директора. Если до сих пор он держался, по своей собственной оценке, неплохо, то тут силы покинули его.

Из распахнутой двери на темную лестницу вырывался острый лучик солнечного света. Внизу около здания опять раздалась автоматная очередь и крик. Заурчал мотор «мерседеса». Начавшаяся по истечении назначенного времени атака имела полный успех. И если бы не Карасев с карабином, наверное, оба «мерседеса» были бы давно во дворе, а против семи убитых студентов-химиков не было бы ни одного убитого азербайджанца. Теперь карабин Карасева замолчал.

Не решившись сразу вернуться в кабинет, Паша вошел в соседнюю комнату и включил компьютер. Одну за другой он вывел на экран монитора изображения с внешних и внутренних видеокамер. Уменьшенные и лишенные цвета, мертвые тела выглядели не так уж и страшно. В первых воротах догорала машина. Пуля, выпущенная из карабина, угодила точно в бак. Рядом с машиной можно было различить два белых вытянутых пятна на земле и одно темное пятно. Бандита убило пулей из все того же карабина. Ребят в первую же секунду порезали из автоматов. Всего он насчитал по территории девять трупов. Семь своих и трое нападавших. Одного раненого бандита отнесли за периметр завода и уложили в машине.

Среди химиков раненых не оказалось.

«Нужно позвонить в милицию… В милицию, — прозвучали в его голове какие-то чужие слова. — Если сейчас позвонить… Они приедут… Они обязательно приедут… Но они приедут только тогда, когда все кончится».

Судя по звуку мотора, третья машина находилась уже во дворе, до слуха долетали обрывки чужой, не русской речи. Опять очередь из автомата и стон. На экране монитора Паша увидел, как распахнулась простреленная насквозь дверь здания дирекции и из нее выпала еще одна белая фигура.

— Тимофеев! — сказал Паша.

Он поднялся из кресла и ударом ладони выключил компьютер. Он просто не мог больше смотреть на экран. Подступила изнутри мучительная тошнота. В кабинете директора громко звонил телефон.

— Кто это? — спросил Паша. Он вошел в кабинет и сразу увидел на полу мертвое тело, сжимающее в руках карабин. Пробитое автоматной очередью стекло. Но все же хватило сил снять трубку звенящего аппарата. — Кто это?

— Это Жора. Послушайте, может быть, договоримся? — Голос с акцентом, казалось, выжигает ухо. — Может быть, вы не будете больше в нас стрелять?

— Разве мы стреляли? — удивился Паша.

— У нас, дорогой, четыре человека убитых. Мы больше не хотим. Сколько вас еще тут?

«Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, сколько нас? Рожа гнусная…» — подумал Паша.

Подхватив телефонный аппарат, он выглянул в окно. Действительно, «мерседес» стоял уже во дворе. В окно было видно все значительно лучше, чем на экране монитора.

— Сейчас!.. — сказал он в трубку. Он уже плохо контролировал себя. — Сейчас!..

Жора стоял внизу открыто, и сквозь пробитое стекло можно было разглядеть белую телефонную трубку с антенной в его темной руке.

— Я не слышу! Пропадает связь. Я предлагаю прекратить стрельбу и всем уходить. Я думаю, скоро здесь будет ОМОН.