Владимир Гриньков - Когда умирает ведьма

— Я Зинку забираю.

— Она уже танцует, — сказал бармен.

— Я же тебе раньше еще сказал, что ее беру, — напомнил краснолицый и едва ли не подмигнул бармену.

Тот и ответить ничего не успел, а краснолицый уже достал деньги, двести рублей.

— После меня, уважаемый, — сказал Пахарь.

Бармен молчал, не зная, как разрулить эту ситуацию. Краснолицый добавил к двумстам рублям еще сотню.

— Можно и так, — сказал он.

Посетители бара наблюдали за происходящим в кровожадном ожидании. Кажется, никто из них не болел за Пахаря. Или не ставил на него, по крайней мере. Бармен сказал Пахарю, пряча глаза:

— Такое бывает, что на кабинет разные с претензиями. Конкуренция, в общем. Тогда — кто больше заплатит.

Понятливый Пахарь выложил еще двести рублей. Краснолицый зло прищурился, но позориться не стал и тоже добавил двести. Его подбадривали криками, но Пахарь чутьем уловил, что с деньгами у его визави не слишком вольготно, и сразу выложил пятьсот. Краснолицый провел языком по пересохшим губам, сгреб со стойки свои деньги и посулил, не глядя на Пахаря:

— Ну ладно, сука, я с тобой еще поквитаюсь.

Развернулся и ушел в темноту зала.

— Пойдемте, — предложил Пахарю бармен. — Я вам кабинет открою.

«Кабинетом» оказалась небольшая выгородка за барной стойкой: два стола, десяток стульев и раздолбанная магнитола в углу.

— Что будете заказывать? — спросил бармен.

— Шампанское и бутерброды, — сказал Пахарь.

Бармен с готовностью кивнул, но не ушел, а остался стоять у двери, выразительно глядя на Пахаря.

— Тебе еще денег? — неприятно удивился догадливый Пахарь. — Я твоему заведению недельную выручку сделал, по-моему.

Бармен устыдился собственной жадности и безропотно удалился, прикрыв за собой дверь. Зина стояла на крохотном пятачке, единственном месте, где можно было танцевать, и молчала.

— Ты садись, — предложил ей Пахарь.

— Может, музыку поставить? — сказала Зина, оставаясь неподвижной.

— Не надо, — махнул рукой Пахарь. — Я тебя не для танцев ангажировал. Садись!

Зина опустилась на стул. Бармен принес шампанское и бутерброды. Хотел открыть бутылку, но Пахарь остановил его жестом.

— Мое время пошло, уважаемый, — напомнил он. — Не надо нас отвлекать.

— Приятного вечера! — пожелал бармен.

— Твоя фамилия Бобровкина? — спросил у Зины Пахарь, едва только за барменом закрылась дверь.

— Да-а-а, — протянула она, явно озадаченная.

— Как, Зина, жизнь?

— Нормально, — ответила девушка и улыбнулась растерянно.

— Ты Тропарева знаешь?

— А вы от него?! — взмахнула девушка ресницами.

Пахарю показалось, что скажи он ей сейчас «да» — и она будет самым счастливым человеком.

— А чего же это ты, Зина, из Москвы свалила? — не ответив, спросил Пахарь.

— А чего мне там делать?

— Учиться. Талант у тебя, Зинуль. Тебе Александр Борисович разве этого не говорил, что у тебя талант?

— Говорил.

— Говорил, что ты большие деньги сможешь зарабатывать? — дружелюбно улыбался Пахарь.

— Говорил, — ответила с улыбкой Зина.

— А где — зарабатывать? — спросил Пахарь, все так же улыбаясь.

Только вот Зина вдруг перестала улыбаться, что-то разглядев в глазах собеседника.

— Вы — от Александра Борисовича? — спросила она с нарождающейся тревогой.

— Ну какой же Александр Борисович — если он пропал? — сказал Пахарь.

— А от кого вы?

— Я сам от себя, Зина. Из Москвы приехал, чтобы с тобой поговорить.

— А я не хочу, — нахмурилась девушка.

— Чего не хочешь?

— Разговаривать с вами.

— Почему?

— Не хочу! — сказала она, будто запирая массивную дверь перед непрошеным гостем.

— Мне Даша подсказала, где тебя искать, — соврал Пахарь и обнаружил, что не прогадал.

— Даша? — переспросила девушка, и выражение лица у нее было уже не такое неприветливое.

— Ага, — снова улыбался Пахарь.

— А где вы ее видели? В Москве?

— Естественно! — с готовностью подтвердил Пахарь.

— Ну и как там она?

— Процветает.

— Да, ей повезло. Устроилась, — сказала Зина, и было заметно — завидует.

— А у тебя не получилось, — понимающе кивнул Пахарь.

— Не успела.

— Из-за того, что Тропарев исчез?

— Да.

— А если самой попытаться найти работу? — подсказал Пахарь. — Ты же уже много чего умеешь, танцуешь хорошо, я сегодня видел.

— Где же я найду работу?

— В Москве.

— Ха! — сказала Зина с горькой миной. — Я там никого не знаю.

— А знать никого не надо. Тебе Тропарев наверняка говорил, куда он тебя собирается пристроить. Пошла бы сама туда…