Лен Дейтон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Этот ваш парень, темноволосый такой, хорошо говорит.

Я похолодел.

— Мюррей? — с надеждой спросил я. — Сержант Мюррей… специалист по статистике. Он был в том доме прошлой ночью?

— Нет! Нет! Нет! Молодой парень… э… ну… э…

Я подсказал скучным голосом:

— Чилкотт-Оукс, Филлип Чилкотт-Оукс.

— Да, очаровательный парень, совершенно очаровательный… это он. — Комиссар впервые улыбнулся и заговорщицки нагнулся ко мне. — Учился в школе с моим младшим! — сказал он.

Паб через дорогу только что открылся. Я принял пару «Дюбонне» с «Биттер лемон». Какие у меня шансы, если, с одной стороны, я имею дело с коммунистами, а с другой — с истеблишментом: и те, и другие обходили меня на каждом шагу.

Вторник был днем летнего большого эха. Я слышал соседского черного эрдельтерьера, а они — мой FM-приемник. Я разобрал письма, лежавшие на коврике под дверью. Отдел подписки «Таймс» сообщил, что я упустил шанс всей моей жизни. Старшая сестра матери сожалела, что меня нет в Женеве, я тоже сожалел, но только не о том, что тетка моя была там. Письмо из Военного министерства подтверждало мое увольнение из армии и сообщало, что я не подлежу призыву на военные сборы, но подпадаю под действие Закона о государственной тайне в отношении информации и документов. Молочник просил пораньше заказать сливки перед праздником и спрашивал, не пробовал ли я «Чокко», новый шоколадный напиток, по которому все сходили с ума.

В конторе я начал разбирать бумаги из запирающегося лотка входящей корреспонденции. Что-то такое про микрофильмы с документами по химическому оружию. Министерство обороны США было совершенно уверено, что инженер из БОЭК ими приторговывает. Я пометил его для особого отдела Протокола доступа к каналу связи. Сотрудник по связям с общественностью из Скотленд-Ярда не имел претензий по событиям вокруг этого дома, но сообщал, что пресса что-то пронюхала. По словам Элис, он звонил дважды, и она спросила, что ему ответить.

— Пусть скажет газетчикам, что судья Высокого суда, член совета министров и два газетных магната смотрели порнофильм, но если они правильно разыграют свои карты, мы не отдадим этот материал Ай-ти-эн.

— Хорошо, сэр, — отозвалась Элис.

Эксперты прислали отчет об этом доме. Я быстро пробежал его: «Дорожная пыль, пятна на полу, возможно, кровь, очень старые, вероятно, от бомбежек военного времени».

Отпечатки пальцев — их много, в основном мои, а также неидентифицированные, их проверяют по единой картотеке отпечатков и картотеке «мест преступления» (где другие неидентифицированные отпечатки рассортированы по местам их обнаружения).

На три часа у меня была назначена встреча с Россом. Теперь, когда я принял на себя руководство вместо Долби, это стало одним из моих еженедельных суровых испытаний. Я послал за сандвичами — сливочный сыр с ананасами и ветчина с манговым чатни. Магазин деликатесов сделал их на ржаном хлебе. Десять минут я потратил, выбрасывая в пепельницу семена тмина, пока не появился Чико, тогда я проглотил последний кусок — с семенами и всем остальным. Он положил на стол бобину с 16-миллиметровой пленкой и остался, чтобы поболтать. Я поворчал на него в духе страдающего язвой желудка богатея и кивнул, и он в конце концов ушел.

Долгое время я сидел, уставившись в свой «Нескафе», но ничего конкретного насчет линии действий в голову не приходило. Противник, может, и сплоховал, но бреши в обороне я не увидел, если только лежавшие сейчас передо мной документы что-то значили. Не было никаких убедительных свидетельств, что нам вообще следует заниматься этим делом, а уж тем более — связать его с Сойкой. Только писатели считают, что каждая ниточка, за которую ухватывается герой, привязана к одному и тому же делу. В кабинете находилось около 600 досье; если всех этих преступников одновременно привлекут к судебной ответственности, то Освенцим покажется последней сценой из «Гамлета».

Следовало ли мне продолжать путаться с ниточками в деле этого дома? Какими ниточками? Я решил поинтересоваться мнением Росса. Я увижу, занимается ли им его отдел. На такси я доехал до захудалого клуба рядом с Джермин-стрит, где подавали выпивку. Он занимал пару комнат на втором этаже. Повсюду красный плюш и ни лучика дневного света. Позади прекрасно отполированного кабинетного рояля и огромной корзины со слишком идеальными цветами сидел лысеющий мужчина в очках и полковом галстуке. Это был Росс. Он пришел по крайней мере на полчаса раньше. Я сел рядом с ним. Наши еженедельные встречи обычно занимали десять минут и сводились к тому, чтобы одобрить докладную записку военной разведки для кабинета министров и уладить определенные финансовые дела, по которым два наших отдела пересекались. Официант принес мне «Тио Пепе», а Росс заказал еще розового джина. Вид у него был такой, будто он уже принял не одну порцию. Его большой выпуклый лоб был наморщен и бледен. Почему ему нравилось это место?