Екатерина Барсова - Заветный ковчег Гумилева

– Мадемуазель Мария? Анастасия? Ольга? Татьяна?

Как будто проверял мою реакцию, ждал, когда я откликнусь.

Я слушала его, не дыша, замерев. Каким-то чутьем я поняла, что этот мужчина – чужой и я должна опасаться его. Мне нельзя выдавать свои чувства, это все потом обернется против меня. Может быть, наступит день, я полностью приду в себя и смогу встать с кровати, но пока до этого было очень далеко.

Свет погас, я снова осталась одна…

В темноте, когда я долго лежала и думала, смутные картины прошлого проносились передо мной. Я вспоминала свою семью, отца, мать, сестер. Дворец, где мы жили. Но я не могла вспомнить, как меня зовут и кто мои родители… Картины были неясными, смутными, голоса приглушенными. Все расплывалось в нежном солнечном мареве.

Наутро, открыв глаза, я вновь увидела солнечный свет, заливший комнату, и впервые за все это время у меня появилось хорошее настроение. Какое счастье, что я осталась жива!

Беспокойная мысль юркнула змейкой: а почему я так подумала? Мне что, грозила опасность, которой я избежала? Откуда взялась эта опасность? Чего я избежала? Я пыталась вспомнить и не могла.

Теперь ко мне подошли трое. Двое мужчин и женщина. Они смотрели на меня внимательно, а я на них – с беспокойством. Они говорили между собой на каком-то непонятном языке, и вдруг я стала их понимать. Они говорили обо мне, перемежая свою речь длинными медицинскими терминами. Они ожесточенно спорили между собой, наконец, мужчина, самый старший из них, сказал, что нужно время и что, возможно, я скоро приду в норму. При этом они ни разу не назвали меня по имени. Но я чувствовала себя лучше, даже могла слабо пошевелить пальцами.

Меня поместили на коляску и куда-то повезли. Мне было страшно, и я зажмурилась. А когда открыла глаза, то поняла, что меня привезли в сад. Роскошный красивый сад. Зелень была в полном цвету, но уже клонилась к увяданию. Я сидела и смотрела на деревья, на листья, на цветы. Сад! И откуда-то во мне раздалось: «Папа! Папа! Посмотри, какой красивый цветок!»

Нахлынули картинки из прошлого… Я в таком же красивом саду, стою, наклонившись над ярко-алым цветком. Невысокий мужчина с бородкой, что стоит неподалеку, поворачивается ко мне.

– Да. Спасибо, дорогая.

К нему спешит женщина. Перья на шляпе колышутся в такт шагам.

– Ники! Нам надо поговорить.

– Да, дорогая Аликс, сейчас.

Мужчина подходит ко мне и ласково треплет по щеке.

– Спасибо, за цветок. Я буду хранить эту красоту. Спасибо, моя маленькая принцесса.

Он берет меня на руки и целует.

Я смотрю на сад, и картины прошлого мелькают передо мной. Ники и Аликс – это мои родители. Но кто они? Кто я? И как меня зовут?

Внезапно видения исчезли, и я испытываю острое разочарование. Я так и не узнала – кто я. И вопросы один сложнее другого встают передо мной. Где я? Как я здесь очутилась? И что меня в конце концов ждет? И внутренняя интуиция подсказывает, что от этих людей ничего хорошего мне ждать не стоит…

Прошло несколько дней. Мое состояние медленно, но верно улучшалось. Я уже могла двигать пальцами рук и ног, поворачивать голову. Свои маленькие достижения я старательно скрывала от людей, которые приходили ко мне.

Настал день, когда я попыталась встать с кровати. Даже не встать, а просто приподняться. Но, сделав резкое нерассчитанное движение, я упала. Боль ошеломила меня. Я лежала на полу и плакала в голос. Но вместо крика из моего горла вырвался слабый писк.

Я пролежала так не очень долго, потому что женщина в белом халате заглянула ко мне и, увидев, что произошло, воскликнула: «Скорее, скорее, сюда!» На ее крик прибежали люди, меня подняли с пола, положили опять на кровать. Все захлопотали вокруг меня. А я ощущала слабость и бессилие. И еще чувство, что я останусь здесь навсегда.

Прошло еще время, сколько – я не знала. Дни и часы путались в моем сознании. Я пробовала еще раз встать с кровати, на этот раз мне удалось спустить ноги. Я сидела, болтала ногами. То есть это было даже не болтание, а так – слабое покачивание. Но я была счастлива. Мое тело начинало постепенно слушаться меня. И затеплилась надежда, что когда-нибудь я снова стану здоровой.

Меня по-прежнему иногда вывозили в сад, я сидела в коляске, грелась на солнышке, но больше голоса во мне не звучали. И я не знала: хорошо это или плохо.

Вскоре я смогла встать с кровати и, сделав два шага, остановилась. Пот стекал по моему лицу, ноги от непривычки сильно гудели, но я была счастлива! Я могла ходить!