Ольга Чайковская - Болотные огни [Роман]

Первым человеком, которого он встретил в поселке, была приятельница его матери тетя Паша — она стояла на крыльце своего дома.

— Эй, тетя Паша! — весело крикнул Борис, проходя. — Здравствуй!

Он ждал, что она вскрикнет «Батюшки, Борька!» и всплеснет руками, однако тетя Паша отвернулась равнодушно и, как ему показалось, нарочно. Навстречу Борису бежала мать. Не говоря ни слова, она схватила сына за руку и потащила в дом.

— Не разговаривай с ней, — сказала она вполголоса и нервно.

«Поссорились? — думал Борис, пока его тащили в дом. — Так сильно поссорились?»

Заперев дверь на засов, мать разрыдалась, уткнувшись лицом в Борисову куртку.

— Боже, какое счастье, что ты приехал днем!

— Ну что такое? Ну что случилось?

Прерываясь и всхлипывая, мать старалась ему что-то объяснить, но Борис ничего не понимал. Получалось, что все кругом бандиты, включая тетю Пашу.

— Ничего, ничего, успокойся, — сказал он, — все образуется. Как Коська?

— Так я же тебе говорю, его ножом в спину ударили. Умирает твой Костя.

«Черт знает, что такое», — думал Борис, выходя из дому.

По дороге ему встретился Семка Петухов. Он был очень молод, моложе Бориса, еще совсем недавно бегал босиком, в вылинявших трусах, и все почему-то охотно «давали ему леща», однако теперь он ходил в толстовке, как пожилой бухгалтер, и носил очки.

Ладно, пусть хоть Семка, это лучше, чем ничего.

— Семка, друг! — крикнул Борис еще издали. — Как дела?

Семка шел к нему не спеша.

— Здравствуй, — сказал он с достоинством. — Надолго в наши Палестины?

— На каникулы. Слушай, что это у вас здесь происходит?

Взгляд Семки стал, как показалось Борису, нарочито непонимающим.

— А что, собственно, происходит?

— Да, говорят, у вас здесь людей стали резать?

— Вредные слухи, — сказал Семка, движением бровей и носа поправляя очки.

— Разве Васёк — тоже слухи?

— Есть несознательные, — неохотно ответил Петухов.

— Ну а что Костя?

— Костя? — так же непонимающе повторил Семка. — Я, правда, давно его не встречал, но не вижу оснований беспокоиться.

— А я вижу, — ответил Борис и теперь уже почти побежал.

Пройдя знакомым палисадником, он постучал в низкую дверь.

— Кто там? — послышался голос старика Молодцова.

— Откройте, дядя Коля. Я к Косте.

— Болен Константин, нельзя к нему.

— Это я, Борис. Я на минуту.

Дверь отворилась.

— Входи, — сказал старик Молодцов.

— Дядя Коля, неужели это правда?

Костя лежал в постели. Он был бледен и встретил Бориса недвижным взором темных глаз. Одна рука его, худая и оттого казавшаяся какой-то граненой, лежала на одеяле. Борис присел на кончик стула. О чем говорить, он не знал. Наступила долгая пауза.

— Как же это случилось, Коська? — спросил он наконец шепотом и тут же увидел, как старик Молодцов, ставший за изголовьем, делает ему знаки. Но было уже поздно.

— Они ударили меня в спину, ударили ни за что, — голосом одновременно и монотонным и дрожащим сказал Костя.

Старик Молодцов опять предостерегающе покачал головой.

— Ну ничего, пес с ними, ихняя песенка теперь спета, — сказал Борис, — поправляйся.

— Они приходили сегодня ночью, — тем же монотонным голосом продолжал Костя, — пришли во двор, схватили Дружка и повесили на колодце. Все слышали, как Дружок визжал, но никто не вышел.

— Ничего, ничего, — бессмысленно повторял Борис, — мы с ними быстро покончим.

Старик, мигнув Борису, пошел прочь из комнаты. Костя, казалось, остался равнодушен к их уходу.

— Сильно ослаб, — шепотом сказал старик, когда они вышли в сени, — потерял много крови. Ведь он тогда добег до палисадника, да здесь и свалился. Дружок лаял, да нам как-то ни к чему сперва было. А кровь-то, между прочим, все льется. Наконец слышу — надрывается пес. Вышел посмотреть — гляжу…

Старик развел руками.

— А про собаку это он правду сказал?

— Правду. Это, значит, вроде как напоминание было. Помните, так вашу эдак, в чьей вы власти состоите.

— Но надо же что-то делать! — воскликнул Борис.

— Сурьезно? — спросил старик не то с интересом, не то с насмешкой.

Борис не ответил.

— Ну так слушай, — сказал Молодцов, — прежде всего ты должен куда-нибудь отправить мать.

— Отправить мать?..

— Без этого ничего не начинай, даже ни с кем и не говори. И сам уезжай. Действовать нужно не отсюда, а из города. Я сейчас ничего сделать не могу, у меня на руках старуха и Коська, а ты мог бы попробовать.

— Что ж, дядя Коля, мать я попытаюсь отправить.