Валерий Ильичев - Похождения «Подмигивающего призрака»

Боцман направился к краю крыши, и тут Нинка заметила длинную доску, перекинутую на перила каменного балкона другого, более высокого дома с вылепленными на стенах барельефами людей и животных. Боцман уверенно, словно по ровной земле, прошел над бездной пятиэтажной высоты и спрыгнул на балкон. Нинка поняла:

«Устроил проверку мальчик. Он не знает, что я тысячу раз проходила по бревну на тренировках и соревнованиях. Надо только не смотреть вниз на опасно манящую бездну и убедить себя, что под ногами привычное гимнастическое бревно».

Нинка легко преодолела путь по устрашающе пружинистой доске и спрыгнула вслед за спутником.

Боцман повернулся к девушке:

— Молодчина, я сразу в тебя поверил, когда увидел, как ты держишься против Рыжухи с кодлой.

— Ничего особенного. У меня разряд по гимнастике.

— Ну не скажи! Когда под тобою метров десять глубины, надо характер иметь.

— Ладно, давай веди дальше. Еще много таких проверок?

— Еще одна: познакомиться с нашими пацанами и завоевать их доверие. Я за тебя поручусь. Ну а дальше все зависит от тебя. Не приглянешься — извини-подвинься, распрощаемся.

— Я не подведу.

— Знаю, потому и взял с собой. Надо подняться на девятый этаж, а там и на чердак. Напрямую туда не попадешь: одно начальство живет, и в подъезде внизу охранник в штатском дежурит. Мои ребята уже на месте. Пошли.

Чердак старинного дома был закрыт на навесной замок. Но Боцман уверенно вынул дужку и открыл дверь:

— Одна видимость. Наши парни об этом знают. Теперь и ты будешь в курсе дела.

Идя вслед за Боцманом, Нина услышала голоса. Возле оборудованной у чердачного окна голубятни она увидела пятерых незнакомых подростков. Они замолчали, заметив незнакомку, приведенную Боцманом.

Тот сразу снял лишние вопросы:

— Это Нинка Лугина. В наш дом переехала из Ленинграда.

— А как сюда попала?

— Как и вы — через доску.

— Значит, своя в доску девка.

— Ты, Сверчок, попридержи язык, а то Нинка его быстро укоротит. Она перед Тамаркой Рыжухой сегодня не спасовала.

— А я что? Ничего особенного и не сказал.

— Вот и помолчи! Я за нее, пацаны, отвечаю.

— Да ты ее только узнал.

— Мне хватило. Вот тебя с детства знаю, а ручаться не стану.

— Ладно, Боцман, я же не против неё.

— Еще бы, да за нее и питерские пацаны слово сказать могут. Как их, Нинка, кличут?

— Лиговские.

— Вот видите! Все, кончайте лишний разговор. Еще раз повторяю, я головой за нее отвечаю. И ее никому не трогать. Всем ясно?

— Да ладно, Боцман. Это твое дело. Пусть ходит с нами.

И Нинка, почувствовав переломный момент в настроении компании, решила поддержать Боцмана:

— А теперь представь мне своих отчаянных друзей.

— Зря смешки строишь. Вот Сверчок, не смотри, что мал ростом, он ловкий карманник щипач: марку второго номера троллейбуса по Арбату гоняет. А вот это Угол. Он на Киевском вокзале у зазевавшихся фраеров чемоданы из-под носа выносит. Вот тот, Шкелет, через любую форточку проскочить может. Вон на корточках Мустафа отдыхает. Он любой замок вскрыть может. Это Мустафа чердак в нашем доме отомкнул и создал видимость, что все в порядке. И обрати особое внимание на Зяму. Не смотри, что сын училки и одет прилично. Он у нас умач. Без его придумок давно могли загреметь в уголовку. Да и в драку первый всегда кидается, чтобы показать свою смелость. Правда, и получает по сопатке больше всех. Ты не думай, что нос у него крючком по наследству от нации достался. Это ему в драке перебили.

— Ты обо всех рассказал, а сам чем промышляешь?

— А я живу по принципу: люблю блатную жизнь, но воровать боюсь.

В разговор поспешил вмешаться Зяма:

— Не слушай его, Нинка. Он у нас ударная сила: боксерразрядник. В «Трудовых резервах» по Москве среди юношей в призерах ходит.

Боцман решительно махнул рукой:

— Все, пацаны, замолкли. И так сказали достаточно. Сейчас надо почтарей погонять.

Боцман открыл клетку и вылез на край крыши. Доставая и подкидывая вверх птиц, заставил их взмывать вверх. Размахивая шестом с привязанной к концу тряпкой, кивнул Нинке:

— Свистни от души.

Нинка с удовольствием продемонстрировала свое искусство. И по восхищенным взглядам всей компании поняла, что ее авторитет стал намного выше, чем упоминание о неведомой пацанам легендарной Лиговке. Заставив голубей вернуться в клетку, Боцман кивнул друзьям:

— Теперь можно и расслабиться. И тут же на опрокинутом вверх дном ящике появились бутылка портвейна и пакетик со скромными конфетами-подушечками. Пили все по очереди из одного грязного граненого стакана, передавая посуду по кругу.