Виктор Пронин - Ночь без любви. Повести

— Во всяком случае, не запрещал.

— Но есть вещи, которые сами собой разумеются!

— Не знаю… Это для меня слишком тонко. Я сказал ему… Я согласился подтвердить, что именно я сидел за рулем.

— Ты ему так и сказал?

— Я сказал, что пусть он сам принимает решение. Как скажет, так и будет.

— Но при таких условиях он на тебя не свалит. Ты его знаешь.

— А зачем мне думать еще и об этом? Он хочет сам отвечать? Пожалуйста. Хочет спихнуть на меня? Не возражаю. Оказывается, я еще должен уговорить его отдать меня под суд?! Да?!

Таня внимательно посмотрела на Костю, обошла вокруг него, словно решая для себя что-то важное.

В дверях появился Анатолий. Некоторое время он стоял, глядя на Костю и Таню, потом снял плащ, повесил его на угол шкафа, прошел к столу, сел и тяжело положил руки на стол.

— О чем речь?

— Ты давно здесь? — обернулась к нему Таня.

— Только вошел. — Голос у Анатолия был негромкий и даже какой-то равнодушный. — Оказывается, ребята, мы хорошо знаем друг друга. Может быть, мы знаем друг друга лучше, чем нам кажется, чем нам бы хотелось, да, Костя?

— Как скажете, Анатолий Васильевич.

— Мечемся, мечемся всю ночь, а спрашивается — какого черта? — Анатолий передернул плечами. — Жили спокойно, не больно-то задумываясь, почему живем так, а не иначе, почему совершаем те поступки, а не другие… Все казалось естественным и единственно возможным, вроде иначе жить никак нельзя… И вдруг выясняется, что все это чушь, что есть другие оценки, другая система ценностей, другой отсчет… Ребята, ребята… Жизнь не требовала от нас никаких усилий, все шло как бы само собой… Наша жизнь… не давала нам даже повода думать о достоинстве, гордости, самолюбии… Мы прекрасно обходились без всего этого, постепенно забыли о том, что все это есть… Я несусь к Тане, Костя мчится ко мне, Таня к Косте… И все мы пытаемся что-то понять… И никак нам это не удается… Вы заметили — мы не торгуемся, мы боимся, что кто-то из нас подумает о другом плохо… Пытаемся объяснить друг другу… Да что там друг другу — мы самим себе всю ночь пытаемся объяснить свои собственные поступки, понять их… Костя согласен взять на себя наезд, но боится упрека в том, что он бросил умирающего человека… Я тоже не прочь, но что будет с Таней… Таня готова помочь и мне, и Косте, но выясняется, что спасти обоих она не может. И ей приходится делать выбор… Она бы охотно помогла мне, но боится, что это будет воспринято как плата… Она бы помогла Косте, но это будет предательством по отношению ко мне… Мы не готовы, ребята, к таким вопросам, мы мечемся и не можем ни на чем остановиться… Вообще-то мы знаем, что такое хорошо, что такое плохо, но, когда это касается нас, мы теряемся, мы не в состоянии принять решение правильное и жесткое. У нас внутри каша, нравственная каша… Нам нравится считать себя хорошими людьми, мы привыкли считать себя хорошими людьми, но мы не готовы к решениям, мы не готовы к жертвам… А любое решение требует жертв, надо от чего-то отказываться… Иначе нельзя. Костя, ты не передумал?

— Решать вам, Анатолий Васильевич, я же сказал.

— Ну что ж… Это разумно. Я могу сказать Тане о нашем разговоре?

— Как хотите. — Костя пожал плечами, как бы говоря — воля ваша.

— Хорошо. Дело в том, что некоторое время назад, — Анатолий посмотрел на часы, — примерно час назад Костя признался мне… в любви к тебе.

— Это для тебя новость?

— Я допускал, что ты ему нравишься, но что настолько… Это меня озадачило.

— Я тоже лишь сегодня узнала об этом.

— И как… отнеслась?

— Для тебя это не имеет значения.

— Ты уверена, что я правильно тебя понял?

— Да.

— Спасибо… Хоть одно приятное слово за весь вечер.

— Как?! — вскричал Костя. — Мне кажется, она вас отшила, Анатолий Васильевич!

— Нет, Костя… Она отшила тебя. Ты же слышал… Для нее не имеют значения твои признания. Она заверила меня в том, что и я могу не обращать на них внимания.

— Таня! — Костя схватил девушку за плечи, заставил посмотреть себе в глаза. — Таня! Скажи!

— Что, Костя? Мне нечего добавить к тому, что сказал Толя.

— Но ведь мы с тобой только что объяснились! Ты сама сказала, что любишь другого… Меня.

— Да? — Таня повела плечами, освобождаясь от ладоней Кости. — Я так не говорила. Я сказала, что могла бы полюбить другого, хотя бы и тебя. Но я не говорила, что это уже произошло. Мы вполне сегодня объяснились. Мне, например, все ясно. А тебе, Толя?

— Да… У меня нет вопросов. Ни к кому.