Эуджен Кирович - Дурная кровь

– Вы неправильно меня поняли, я не сужу вашего отчима.

Майлло, казалось, меня не слышала.

– Хорошо, допустим, он не выдержал пыток и сделал то, что сделал бы любой. Но кто вы такой, чтобы подвергать сомнению его честность? Вы знаете, что такое настоящие пытки? Вы испытали на себе хоть малую толику того, через что ему пришлось пройти? Сомневаюсь, мистер Кобб! Но я точно знаю, что он нас спас, он был нашим ангелом-хранителем.

– И поэтому вы сделали то, что сделали, Симона? Вы пытались его защитить?

Майлло часто-часто заморгала, губы у нее скривились.

Она опустилась на стул и спросила:

– Почему вы меня назвали этим именем?

– Потому что вы не Лаура, а Симона. Не так ли? Больше других меня волновал вопрос, почему Лукас Дюшан не стал предпринимать никаких усилий, чтобы добыть больше информации об исчезновении своей дочери? Если ее похитили, она могла быть еще жива и ждала помощи. Но спустя всего два дня, когда никто не знал, что же именно с ней случилось, Лаура покидает страну и уезжает в швейцарскую клинику. У вашего отчима были деньги и власть, были связи и адвокат. Он знал, как надавить на полицию. В то же время, стоило ему захотеть, он мог проследить за этими ребятами до самой Аляски. Но нет, он ничего не стал предпринимать. Я очень внимательно изучил материалы дела, Симона. Честно скажу, полиция не очень-то старалась раскрыть это дело. И тогда я нашел единственный возможный в этой ситуации ответ на свой вопрос. Лукас Дюшан не стал ничего предпринимать, потому что хотел защитить кого-то. На кону была его репутация и свобода? Свобода Лауры? Она отказалась ему подчиняться и никогда не была его любимицей. Если бы Лаура причинила вред Симоне, Лукас Дюшан и палец о палец не ударил бы, чтобы спасти ее от наказания. Кстати, вы не узнали медальон. Это подарок Джоша вашей сестре.

– Я его узнала, – сухо сказала она. – Он был на ней в ту ночь.

– Вы уверены?

– Да.

– Но тогда почему его не узнал Джош? Он бы тогда понял, что это не ваше тело, а тело Лауры… Он сказал мне, что уже потом нашел медальон в комоде вместе с паспортом Абрахама.

Я вдруг понял, как все было. Абрахам проснулся первым. Он увидел тело и обставил место преступления так, чтобы выгородить Симону. Он, видимо, догадался о том, что произошло, понял, что Симона допустила ошибку, оставив медальон на шее сестры, и поэтому забрал его с собой.

Пытался ли он подставить Джоша, когда на следующий день оставил медальон в квартире на Рю-де-Ром? Выбросил чемодан на улице, чтобы привлечь внимание полиции? В отличие от Джоша, он знал, что Симона не умерла в ту ночь. Вот почему годы спустя, когда болезнь уже разрушила его психику, он устраивал этот маскарад с актрисой. Он пытался воссоздать мир, в котором они с Симоной по-прежнему были вместе. Но потом мозг Абрахама превратил его воображаемый Элизиум в ад, в котором Джош снова пытался отобрать у него любимую женщину.

– Я не сомневаюсь, что вы это сделали, – сказал я, – но не могу понять почему. Сначала я думал, это как-то связано с Джошем, потому что это вы организовали ту встречу в отеле.

– Это никак не связано ни с Джошем, ни с Абрахамом.

Я понял, что она готова рассказать мне правду, и не стал на нее давить. Она прикурила сигарету и какое-то время курила с отсутствующим видом.

– Тот человек, Перрин, как-то явился сюда в субботу вечером. Мы с Лаурой обе были дома. По чистой случайности приехали на выходные. Искали вместе в библиотеке на первом этаже какую-то книгу. Потом услышали голоса в отцовском кабинете и подслушали. Этот человек обвинял отца в предательстве, называл лжецом. Отец так и не узнал, что мы были там в тот день. Потом, когда он, как и вы сейчас, спросил меня, почему я это сделала, я сказала, что из ревности, потому что мы с Лаурой были влюблены в одного из тех американских парней. Я бы скорее умерла, чем сказала бы ему, что Лаура задумала его предать.

Я не хотела ее убивать. Она была моей младшей сестрой, и я любила ее. Но когда она в ту ночь ворвалась в мой номер, начала кричать и оскорблять меня, я испугалась, что ребята проснутся и услышат, какие вещи она говорит об отце. Я попросила ее оставить меня в покое, но она набросилась на меня. Я хватала ее за руки, но не могла удержать, она оказалась сильнее, чем я думала. Видимо, я вышла из себя, схватила с прикроватного столика первый попавшийся предмет и ударила ее по голове. А когда немного успокоилась, обнаружила, что держу в руке лампу и та вся в крови. Лаура без движения лежала на ковре. Я перетащила ее в ванную комнату, раздела и положила в ванну. Я пыталась привести ее в чувство, но потом поняла, что она мертва. Несмотря на все мои попытки, она не дышала, пульс не прощупывался. Когда я вернулась в комнату, Абрахам на секунду открыл глаза и посмотрел на меня, но, думаю, на самом деле он меня не видел. Я прошла в соседний номер через межкомнатную дверь, умылась, собрала все вещи Лауры и ушла. О том, что с ней в тот вечер была Клодетт, я не знала.