Мария Долонь - #в_чёрном_теле

– Поссорились? Почему вы так решили?

– Вы же довольно тесно общались. Вы, Лида Тихонова и Галя. А потом вдруг как отрезало.

– Да нет, не было никаких ссор. – Тамара поймала руку Марата. – Просто, знаете, школа кончилась, а вместе с ней и детство, началась взрослая жизнь. Мы первое время пытались друг за друга держаться, а потом разлетелись кто куда. Так бывает.

– Когда вы в последний раз с ней виделись?

– Давно. Года два назад. Когда поднялась вся эта шумиха вокруг Туми. – Тамара вдруг недобро посмотрела на Ингу. – Не без вашего участия, насколько я помню.

В первый раз слышишь обо мне, значит. Как же!

– Я всего лишь делала с ней интервью, все материалы слили в сеть без нашего ведома, – сухо сказала Инга. Ей самой было неприятно, что вся эта история до сих пор её ранит.

– Туми, кстати, не так уж и больна была. Не знаю даже, как вам удалось сделать такие кошмарные снимки. Она нормально тогда выглядела, вы явно перестарались! – Яд сочился из каждого её слова.

Инга списала внезапную враждебность на ревность к Марату.

Ну и пусть. Гораздо интереснее другое.

– Но Туми лежала в частной закрытой клинике. Откуда вы можете знать, как она тогда выглядела?

Тамара вскочила со стула.

– Вот только не надо цепляться к словам.

Внезапно распахнулась дверь, влетела в стену, окно тоненько задребезжало.

– Вот вы где! Слава богу! – В комнату ворвалась девушка, видимо, ассистент режиссера. – Тома, пожалуйста, на перегрим и перекостюм! Ты ещё и причесон не распустила!

Они вышли. Марат закурил, выпуская дым из презрительной улыбки. Инга уже успела забыть, как часто раньше с ним случались эти перемены: то он страстно опекал её, то раздражался по всякому поводу, то был безразличен до высокомерия. Вспомнилось их последнее свидание тогда, в институтские годы: Марат отвечал невпопад, торопился её проводить и даже не обнял на прощание. На тот момент она уже встретила Сергея – понятного и постоянного, как расписание электричек.

Давно с ним? – Давно.

– Отвезёшь домой? – спросила Инга.

Он кивнул.

Оба молчали. Инге казалось, что вся машина наполнилась её вязкой ревностью. Ревность можно было брать руками, отламывать по куску и жевать. Наверное, на вкус она была бы сладко-горькой и горячей, как расплавленная карамель.

Тяжесть поднималась от пяток до корней волос и оттуда мурашками сбегала по спине. И снова начинала свой круг.

Вот он сидит рядом, переключает свои дурацкие скорости, думает про светофоры и перекрёстки. Только протянуть руку, дотронуться – такое простое обыденное движение, которое невозможно.

Инга смотрела на его колени, круглые и гладкие, затянутые в вечные джинсы.

Он не острил, не умничал. Она видела, что и он время от времени скашивает глаза, смотрит на её ноги, но выше их взгляды не поднимались.

Скоро мой дом. Я выйду, хлопну дверцей, скажу дежурное « ну, до связи», и всё оборвется, как в тот раз.

Марат вдруг остановился у края парка, не доехав до её дома пару кварталов. Уже стемнело, вокруг было пустынно и тихо. Вода висела в воздухе, всё вокруг было размыто, плыло.

Он обнял её – внезапно, душно. Инга сграбастала его воротник, с треском отлетела пуговица, её рот уже был в его губах, стукнулись зубами, его руки повсюду. Дыхания не хватало. Но дышать было не нужно. Думать было не нужно. Было плевать на всё. Он содрал с неё свитер. Она выгнула спину, прижавшись к его уже голой груди.

– …вот только вошёл. Обыскали каждый сантиметр. – Инга, стараясь не двигаться, переложила телефон к другому уху.

– Ты можешь не шевелиться? – зашипел Дэн. – У меня синяк на висок съехал!

– Сделай меня измождённой, а не избитой, – одними губами сказала Инга Дэну. И громче, Кириллу: – Подожди секунду!

Она поставила телефон на громкую связь и положила на трюмо, чтобы не мешать Дэну гримировать её.

– Говори!

– Да что там говорить – ничего не нашли, – хмуро продолжал Архаров, – ни порошков, ни таблеток, ни ЛСД, ни кокса. Чист твой Иванушка. Странность только одна – ключи от «Купера» в кармане куртки, при этом никакой тачки на Безмернова не зарегистрировано. Во дворе дома, у клуба – тоже ноль «Куперов».

– А Никита Бу? Этот морской тюлень, который клеил Безмернова в «Житнице»? – спросила Инга. Дэн хмыкнул. – Вернулся из своего Тая?

– Завтра прилетает. Как раз собираюсь к нему. Вдруг подкинет мне новостей.

– Он мальчик ранимый, визит полиции может произвести на него впечатление. – Инга сидела ровно и старалась говорить, не разжимая губ.