Александр Тамоников - Время мертвых

— Вы лично понесете? — Она угрюмо смотрела мне в глаза. — Не боясь получить снайперскую пулю в голову? А потом будете полночи бегать вокруг этой машины или бака, отражая атаки?

Я не мог представить, что кто-то соберется нас штурмовать. Это выглядело бы крайне странно. Где все эти люди, кто они?

Время отмеряло минуты и часы. Волнение усиливалось. Варвара держалась рядом со мной, откровенно нервничала, шептала, что она все чувствует: вокруг музея концентрируются темные силы, они все ближе, окружают… Я сам что-то чувствовал, становилось муторно. Но охрана докладывала, что ничего нештатного не происходит. На подъездах все тихо, с территории завода, примыкающей к крематорию, тоже не поступает тревожных сигналов. Десять часов вечера, одиннадцать…

ЧП произошло в 23.08, когда нервы натянулись до предела и жалобно зазвенели. Хулиганство на КПП! Пьяные местные из поселка Восход повздорили с охраной и стали их оскорблять. Дескать, что вы тут торчите, мертвецов своих охраняете? Те за словом в карман не полезли, ответили, пьяная шпана бросилась их дубасить! И почему, интересно, так совпало?

Охранники кричали в рацию, что их реально бьют — от налетчиков разит спиртным, они какие-то бешеные.

— Четверо к воротам! — распорядился Пургин. — Что за бред? Разобраться и бегом назад!

Это было явной ошибкой. Прошло минут десять, никто из охранников на связь не выходил. Ни те, что изначально были на воротах, ни новоприбывшие. Пургин разорялся в рацию, но все бесполезно…

Сбывались скверные пророчества. Нас оставалось семеро в музее — два охранника, мы с Варварой, Сергей Борисович, Михаил, Алла Михайловна. Дурацкий мотив запал в голову: «Их в живых осталось только семеро — молодых ребят…»

— Не волнуйтесь, все будет хорошо… — бормотал Сергей Борисович, меряя шагами погруженный в полумрак главный зал. — Сейчас они свяжутся с Пургиным, это всего лишь недоразумение… Нам осталось продержаться сорок минут.

Я проклял все на свете за то, что не вызвал полицию. Пусть засмеют, пусть сочтут за психов, пусть нежелательные свидетели, но уж лучше того, что назревало…

У Якушина в кармане зазвонил телефон. Он выхватил трубку, стал слушать. Недоумение отразилось на лице, он неуверенно улыбнулся.

— Боже правый, какая проза… Пургин звонит. Павел Афанасьевич Гулямов, с ним четверо строителей притащили силиконовые манекены, оставшиеся после ночи музеев. Ну, помните, солдаты времен Первой мировой войны — русские, немецкие… Говорят, мешаются, они уже почти закончили, а эти фигуры под ногами путаются. Просят под лестницу засунуть… Хорошо, Борис, пускай вносят, — сказал он в трубку. — Пусть складируют под лестницу и быстро уходят, не до них.

Молния сверкнула в голове. Какой-то дикий ужас продрал до костей!

— Сергей Борисович, нет!!! — взревел я, не узнавая своего голоса, но он уже отключил телефон, удивленно на меня уставился.

— Что с вами, Никита Андреевич? Там Крюгер, он проследит… — И сам не закончил фразу, распахнул глаза. Дошло!

— Ключи сюда! — вскричал я, обливаясь холодным потом. — Головин, закрыть главный зал!

Я выхватил из горки ключей нужный и помчался к лестнице, перепрыгивая через надгробные плиты.

Это все равно должно было случиться. Не так, значит, иначе. Разве удержат силы Дьявола запертые двери? Но хоть отсрочить неизбежное, выгадать время!

— Михаил, за мной! — орал я, прыгая по ступеням.

Молох работал, перемалывая слабенькое кольцо защиты. Кто бы сомневался! Пургин со своими людьми уже выбыли из игры (ладно, если живы), Крюгер тоже примкнул к невезучим. Павел Афанасьевич не в теме — они с Якушиным знают друг друга много лет. Но чего не сделаешь, когда ствол приставлен к затылку! Про строителей я даже не думал, а ведь они всегда под боком. Но это не могут быть ВСЕ строители! Откуда они вообще берутся? Какой проходят отбор, чтобы получить здесь работу?

Я размышлял об этом на бегу, прыгая по ступеням. Я должен опередить, у меня прямая линия, а у них изгибы коридоров… Я влетел в зал, откинул портьеру, начал судорожно вставлять ключ в замочную скважину. Двери в музее прочные, остановить, конечно, не смогут, но хоть задержат… Язычки замка ввернулись в косяк, я с облегчением выдернул ключ, кинулся к проклятым часам.

— Михаил, помоги…

Я взвалил с его помощью часы на горб и двинулся на лестницу. Ничего тяжелого, Алла Михайловна же справлялась.

— Михаил, закрыть и эту дверь! Живо за ключами!

— Ага, я взял, у меня с собой… — Парень подпрыгивал от страха и нетерпения, тыкал ключом в замочную скважину. И эта дверь закрылась. Он придерживал часы, когда я спускался в главный зал. Идиот, лучше бы меня придерживал!