Фридрих Незнанский - Конец игры, или личные счеты Кремнева

— Спасибо за комплимент. Кстати, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями. Я провожу вас до машины.

— Еще чего!

— Это не просьба, это констатация. Это последний вечер, когда мы с вами можем так вот, запросто, почти по-дружески, беседовать. Следующая наша встреча окончится фатально.

— Для кого?

— Это как повезет. Эй, любезный! — Шакал расплатился с официантом, и они встали из-за стола.

На улице было прохладно и ветрено. Перед машиной Кремовой они остановились.

— Прекрасный вечер, — сказал Шакал, зябко поводя плечами.

— Отвратительный, — сказала Вероника Альбертовна.

Шакал улыбнулся и покачал головой:

— Я хотел сказать — прекрасный вечер, чтобы умереть.

Внезапно Кремова повернулась к нему и яростно проговорила:

— Вы правда не оставите меня в покое?

Шакал покачал головой:

— Нет. Пока не превращу вашу жизнь в кошмар.

Несколько секунд Вероника Альбертовна молчала, погрузившись в размышления. Затем тряхнула головой и сказала:

— Что ж… Значит, так тому и быть.

— О чем вы?

Кремова быстро вынула руку из сумочки, в пальцах у нее блеснул хромированный револьвер. Шакал левой рукой перехватил ее запястье и сунул большой палец между ее указательным пальцем и спусковым крючком.

— Не получилось, — сказал он. — Теперь моя очередь.

Правой рукой Шакал вынул из кармана плаща пистолет, спокойно поднял его, заглянул в расширившиеся от ужаса глаза Вероники Альбертовны, улыбнулся и выстрелил ей в лицо.

Отвратительная погода. Просто поганая. Нужно было остаться в Испании. Там хоть и «постреливают», зато солнце палит, как в июле. А тут присядешь на скамейку отдохнуть — через полчаса нужно будет отливать примерзшую к доскам задницу теплой водой.

Проходя через сквер, Егор Кремнёв остановился, чтобы зажечь сигарету. Пока он прикуривал, на аллее появился странный субъект. Среднего роста, средней комплекции, сутулый, с костлявым неприятным лицом.

— Эй, приятель, есть закурить? — поинтересовался незнакомец.

Егор вытряхнул из пачки сигарету и протянул ее мужчине, отметив про себя, что острым лицом, маленькими глазами и какой-то настороженной — на грани нервного подергивания — манерностью незнакомец напоминает шакала.

Мужчина прикурил от зажигалки Кремнёва, выпустил дым и улыбнулся:

— Спасибо. Слушай, я вижу, ты мужик добрый. Может, поможешь?

— Я по пятницам не подаю, — сказал Егор и двинулся было дальше, но странный незнакомец загородил ему путь.

— А мне подачка не нужна, — сказал он сипловатым голосом. — Я предлагаю сделку.

— Сделку? — недоуменно переспросил Кремне в.

— Угу. Погоди секунду. — Незнакомец что-то достал из кармана куртки и протянул Егору. — Вот, взгляни.

— Что это? — спросил Егор, едва скользнув взглядом по растопыренной ладони Шакала.

— Серьги, — ответил тот. — Обычные женские серьги.

Егор хотел послать незнакомца куда подальше, но вдруг внимание его привлекла одна странность: серьги были испачканы чем-то красным.

— Они у тебя что, в крови? — с угрюмым удивлением спросил Кремнёв.

Незнакомец нервно дернул шакальей головой:

— Угу. Я сорвал их с ушей женщины. Мертвой женщины, — добавил он, сделав ударение на слове «мертвой».

Егор внимательно вгляделся в лицо незнакомца.

— Слушай, парень, — с угрозой заговорил он, — а ты часом не пьян?

Шакал покачал головой:

— Нет.

— И с какой женщины ты снял эти серьги?

— Она здесь, — ответил Шакал спокойным голосом. — Неподалеку.

— Мертва?

— Конечно.

Лицо Егора стало еще мрачнее.

— Ты позвонил в милицию?

Незнакомец покачал головой:

— Нет.

На скулах Егора заиграли желваки.

— Слушай, мужик… — Егор нетерпеливо дернул щекой. — Я толком не спал двое суток и ужасно устал. К тому же, у меня нет с собой денег. Втюхивай свои серьги кому-нибудь другому.

Егор грубо столкнул Шакала с асфальтовой дорожки и зашагал дальше.

— Детдом номер девятнадцать, — громко и отчетливо произнес за его спиной незнакомец.

Егор замер. Медленно повернулся и глянул на незнакомца в угрюмый прищур:

— Как ты сказал?

Вместо ответа незнакомец быстро проговорил:

— Остановись на минуту и выслушай меня. Клянусь — ты не пожалеешь.

Егор секунду или две колебался, потом кивнул головой и сказал:

— Ну хорошо. Но только минуту. Так что ты там говорил про детдом?

— Жила была девочка…

— Слушай, мужик…

— Не перебивай. — Незнакомец чуть склонил голову набок и продолжил: — Жила-была девочка, звали ее Вероника. В девятом классе она влюбилась в учителя физкультуры, которого звали Виталий Егорович. Дело, в общем, обычное, девочки часто влюбляются в преподавателей…