Михаил Шевелёв - От первого лица

— Куда?

— Нам нужна пауза. Надо продержаться часов шесть. Это из-за разницы во времени.

— Ничего не понял.

— Потерпи немного, попозже все объясню. Сейчас мне надо сосредоточиться. Давай налево и потом сворачивай на указателе «Шмитовский проезд».

Минут через семь, поплутав во дворах, мы оказались у двухэтажного здания из серого бетона с зарешеченными окнами. Шлагбаум и будка на въезде, перед ними три массивных блока, выложенных лесенкой.

— Припаркуйся вон там в стороне и жди меня.

Он вернулся через пятнадцать минут, довольный и ухмыляющийся.

— Заезжай.

Шлагбаум поднялся, и мы оказались в просторном дворе. Часть его была огорожена решеткой, на которой висела надпись «Штрафстоянка».

Поставь ее задом к забору и оставь там пространство, сантиметров семьдесят, попросил отец. Закрыли машину, пошли к зданию. Это оказалось отделение полиции. Номер 76, как сообщала табличка на двери.

— Are you sane?

— Проходи, проходи, не трусь. И повежливее будь с представителями старшего поколения. Honour, как говорится, your honour.

Внутри на деревянных скамьях сидели человек десять, по которым было видно, что вечер пятницы они провели бурно. За пластиковой перегородкой с окошком располагались полицейские. Один из них вышел к нам и сказал «Идите за мной».

— Вот, — пожаловался один из гостей отделения, завистливо глядя на нас, — как евреи, так их сразу в камеру, а русского человека третий час оформить не могут.

— Будешь выступать, — меланхолично ответили ему из-за перегородки, — мы тебе сейчас плюс к мордобою дооформим еще разжигание национальной розни, нам как раз статистики не хватает.

Когда дверь в камеру с лязгом закрылась, я потребовал объяснений.

— Ну что тут непонятного? Не на вокзале же нам ночевать, когда мы такой популярностью пользуемся в этом городе, что в пятницу вечером из-за нас половину Садового кольца изуродовали. А здесь нас никто тревожить не будет.

— Но они же полицейские…

— Ищут нас совсем другие люди. Они с полицейскими, как кошки с собаками, это два разных ведомства, конкурирующих, дай им волю — они бы друг друга перестреляли.

— А что ты им сказал? Ну, почему мы здесь?

— Сказал — отсидеться надо. Кинули одного козла, теперь нас ищут.

— Вообще ничего не понял.

— Может, оно и к лучшему. Хотя родной язык знать надо бы. Объясняю. Я им пообещал денег за то, чтобы мы могли здесь побыть.

— Сколько?

— Оплата почасовая. Три штуки за час.

— Три рубля?

— Три тысячи. Так что окончательная сумма станет ясна утром. Все понятно? Ты, кстати, не голодный? Могу их за дополнительную плату в магазин сгонять. Нет? Тогда давай делом займемся.

СМС на номер (8352) 1853499

«Угол двадцать седьмой и Лексингтон. Центр "Хабада". Найди Коэна, он регистрировал Universal Services в самом начале. Объясни ситуацию. У нас пат. Они боятся твоего архива. Мы не можем отсюда выбраться. Ты была права — утекло. Нам нужен посредник здесь. Никаких промежуточных инстанций. Только первое лицо. Коэну объяви их гонорар — наше молчание об их роли в этой истории. Не согласится — сдадим вместе со всей хеврой. У нас есть примерно шесть часов. И я тебя люблю, кстати».

Звонок разбудил нас в полседьмого. Отец ответил. Разговор получился недолгим. Неизвестный собеседник узнал от него наше местонахождение. Хорошо, сказал отец, выслушав ответ, через пятнадцать минут мы будем вас ждать, условия вы знаете. Затем сильно постучал в дверь камеры.

— Пошли, — сказал он мне. — Привал закончен, нас ждут, опаздывать неудобно.

— Кто?

— В пальто.

Я хотел переспросить, но сказано это было так, что я не стал.

На крыльце отец отсчитал и отдал сопровождавшему нас полицейскому пачку купюр и сказал: «Спасибо». Тот пересчитал их, удовлетворенно кивнул и уважительно ответил: «Обращайтесь, если что».

Мы направились к машине. Я хотел сесть за руль, но он меня остановил.

— Открой багажник и встань за ним. Сделай вид, как будто ты в нем роешься, ищешь что-то. Если я ошибся, мы отсюда уйдем вперед ногами. Но благодаря твоему раздолбайству можем это сделать не одни. Все понятно?

— Razdolbaistvo я не знаю, но остальное понятно.

— Прости, не хотел тебя заранее нервировать.

Точно в назначенное время перед зданием остановился темно-синий BMW. Из него вышел человек, открыл все дверцы и багажник, встал рядом с машиной. Невысокого роста, плотный, лет сорока. Ничего примечательного в нем не было, если не считать кипы. Нас, скрытых багажником Ford, он видеть не мог.