Алла Холод - Чужая гостья

Неприятный разговор крутился у Маши в голове весь остаток вечера. Она никогда не боялась конфликтных ситуаций. И никому не призналась бы в этом, но на самом деле они ее будоражили, подгоняли, не давали вязнуть в рутине. Она не любила интриг и притворства, своим фирменным рабочим стилем считала предельную открытость и ясность в отношениях, и если ей приходилось ловить людей на лжи, безжалостно рвала с ними раз и навсегда. Однако сейчас что-то было не так. Не то чтобы Житко ее в чем-то убедил, нет. Просто от разговора осталось какое-то неприятное чувство, и до самого отхода ко сну Маша не могла понять, какое именно. Обычно в подобных случаях она поступала так: рассказывала о непонятной ситуации Ульяне. Та долго и пристрастно ее допрашивала, выматывая все нервы, и когда доводила сестру до всплеска раздражения, становилось понятно, где зарыта собака, чем именно была вызвана тайная тревога.

Обычно Уля и Маша созванивались около полуночи, когда все фильмы уже пересмотрены, домашние дела сделаны, и обе сестры готовились ко сну. Потом они не смогли бы сказать, кто именно кому звонил. В тот момент, когда Маша подходила к телефону, чтобы набрать Улин номер, раздавался звонок. А если Маша звонила сестре, то та брала трубку через секунду, будто стояла у аппарата. Да, в общем-то, так оно и было. Всю свою жизнь сестры – как и большинство близнецов – чувствовали друг друга на расстоянии.

Ульяна не знала, как устроена телевизионная кухня, но обладала безошибочным нюхом на людей, точно улавливала исходящие от них флюиды и редко когда ошибалась в своих впечатлениях и оценках.

Марьяна потянулась за телефонной трубкой, и в тот же момент телефон оглушительно заверещал. Как всегда.

– Еще не ложишься? – осведомилась Уля на другом конце провода.

– Собираюсь, – ответила Маша, – но сначала хочу кое-что тебе рассказать. Мне не дает покоя один производственный конфликт, и я не пойму, чем ситуация меня так раздражает.

– Выкладывай, – вздохнула Ульяна и следующие несколько минут внимательно слушала подробный рассказ сестры. Когда та закончила, несколько секунд в трубке царила тишина.

– Я не совсем поняла, почему ты так беснуешься, – проговорила Ульяна. – Ты же можешь просто уволить человека и навсегда забыть о его существовании. Если уж тебе с близкими друзьями приходилось разрывать отношения, и ты делала это не моргнув глазом, то выкинуть какого-то совершенно чужого, постороннего и к тому же неприятного и нечистого на руку человека должно быть совсем просто. Что тебя беспокоит? Ты не можешь решить, что тебе делать – просто уволить его или все же назначить этот самый аудит?

– Ну да! – воскликнула Марьяна. – Именно это меня и беспокоит. Я хотела возбудить ревизорскую проверку, но она будет иметь для этого коммерческого директора серьезные последствия. Канал-то бюджетный. И еще я не пойму, чего он от меня хотел. Сначала намекнул на взятку, но это мы сразу же проехали. А потом стало непонятно, угрожает он мне или умоляет его не трогать.

– У тебя что, есть задание от будущего собственника как-то круто разобраться со своими предшественниками?

– Да брось ты, конечно, нет! – недовольно воскликнула Марьяна. – Нет у меня никакого специального задания. Мне нужно только расчистить поле для новой команды.

– Ну и в чем проблема, я не понимаю? – спокойно спросила Уля. – Чего ты занервничала? Уволь его, да и дело с концом.

– Но он вор! – возразила Маша.

– А ты кто? Следователь, прокурор? – парировала сестра. – У тебя лично он же ничего не украл? Так зачем он тебе нужен? У тебя, Маня, уже столько врагов, что любой новый недоброжелатель может оказаться тем лишним грузом, который обеспечит твоему багажу перевес.

– Ты так думаешь? – поникшим голосом спросила Марьяна.

– Да ты и сама так думаешь, – предположила сестра. – Если бы думала иначе, ты бы меня не спрашивала. Ты сама не уверена, поэтому и раздражаешься.

Ульяна минутку помолчала, потом добавила:

– Мало ли на что способен человек, которого загоняют в угол! Его, наверное, не следует бояться, но держаться от него лучше подальше. Уволь его, Маня, и забудь о нем.

– Наверное, ты права, моя птичка, – задумчиво промычала Марьяна.

– Твоя птичка очень хочет тебя увидеть, – отозвалась Уля, – тем более что у нее тоже есть разговор.

– Выкладывай.

– Нет, Маш, это не по телефону, я должна тебя увидеть.

– Ты чем-то взволнована? Я по голосу слышу.

– Скорее да, чем нет, но все это завтра. Увидимся, и я тебе расскажу. Ты, кстати, в курсе, что мы не встречались уже почти неделю?