Ю Несбё - Нетопырь [litres]

– Этим объясняется ее скверный характер, – пробормотал Эндрю.

– Мы так поняли, мистер Робертсон, что вы знакомы с Эвансом Уайтом. Что вы можете нам рассказать? – Харри достал блокнот. Он не собирался ничего записывать, но по опыту знал, что сам вид блокнота вызывает у свидетелей ощущение значимости даваемых показаний. Свидетели подходят к делу основательнее, стараются не допускать ошибок в показаниях и точнее указывают имена, названия мест и время в часах и минутах.

– Констебль Кенсингтон позвонил мне и спросил, кто заходил к Ингер Холтер, пока она здесь жила. И я сказал, что, кажется, видел того молодого человека с фотографии, где он с ребенком.

– Вот как?

– Да, этот молодой человек, насколько я знаю, приходил сюда дважды. В первый раз они заперлись у нее в комнате и не выходили оттуда двое суток. Ее было очень… э-э… очень слышно. Я подумал о соседях и включил громкую музыку, чтобы не ставить их в неловкое положение. В смысле, Ингер и того парня. Думаю, им это не слишком мешало. Во второй раз он зашел к ней и почти сразу вышел.

– Они поругались?

– Думаю, да. Она кричала, что расскажет той стерве, какой он мерзавец. И что она расскажет кое-кому о его планах.

– Кое-кому?

– Она назвала имя, но я забыл.

– А эта «стерва» – кто это может быть? – спросил Эндрю.

– Я стараюсь не вмешиваться в личную жизнь квартирантов, констебль.

– Отличное пиво, мистер Робертсон. Так что это за «стерва»? – Эндрю, казалось, не слышал его ответа.

– Ну, как бы это… – протянул Робертсон. Его глаза нервно бегали от Эндрю к Харри и обратно. Он попробовал улыбнуться. – Это ведь очень важно для следствия, верно?

Вопрос повис в воздухе.

Эндрю со стуком поставил бутылку на стол и сурово посмотрел на домовладельца.

– Вы, Робертсон, слишком много смотрите телевизор. Думаете, я сейчас незаметно положу на стол стодолларовую бумажку, вы шепнете мне имя и мы молча разойдемся? В реальности все не так, и мы сейчас позвоним, и сюда под вой сирен прикатит полицейская машина, на вас наденут наручники и заберут, хотите вы того или нет, на глазах у всех соседей. Потом, в участке, вам в лицо будут светить лампой и как «возможному подозреваемому» устроят допрос на всю ночь. Без адвоката. В реальности все может обернуться приговором за сокрытие информации по делу об убийстве. Это превращает вас в соучастника и гарантирует шесть лет строгого режима. Ну, как вам это, мистер Робертсон?

Побледневший Робертсон беззвучно открывал и закрывал рот. Как аквариумная рыбка, которая поняла, что обед сейчас будет не у нее, а из нее.

– Я… я не хотел, чтобы… – наконец выговорил он.

– В последний раз спрашиваю: кто такая эта «стерва»?

– Наверное, та, на фотографии… та, которая была здесь…

– На какой фотографии?

– На той, что висит у нее в комнате. Она там стоит за Ингер и тем парнем. Такая маленькая, загорелая, с повязкой на лбу. Я ее узнал, потому что несколько недель назад она приходила сюда и спрашивала Ингер. А когда я ее позвал, они вышли на лестницу и стали разговаривать. Потом – кричать и ругаться. Хлопнула дверь, и Ингер в слезах убежала в свою комнату. Больше я той девушки не видел.

– Не могли бы вы принести эту фотографию, Робертсон? Я оставил копию в своем кабинете.

Робертсон был сама услужливость. Он мгновенно убежал и вернулся с тем самым групповым снимком. Харри хватило одного взгляда, чтобы понять, кто эта женщина.

– Мне сразу показалось, что я ее где-то видел, – сказал он.

– Это же наша сердобольная мадам! – удивленно воскликнул Эндрю.

– Думаю, ее зовут Анджелина Хатчинсон.

Когда они уходили, тасманийского дьявола видно не было.

– Детектив Кенсингтон, ты не задумывался, почему все зовут тебя констеблем? – поинтересовался Харри, когда они уже сели в автомобиль.

– Потому что у меня располагающая внешность. «Констебль» звучит как «добрый дядя», а? – с довольным видом сказал Эндрю. – И у меня не хватает смелости их поправлять.

– Да, прямо плюшевый мишка, – рассмеялся Харри.

– Коала, – сказал Эндрю.

– «Шесть лет строгого режима»! – вспомнил Харри. – Ну ты и враль!

– Больше ничего в голову не пришло, – ответил Эндрю.

7

Terra nullius, сутенер и Ник Кейв

В Сиднее шел дождь. Вода барабанила по асфальту, билась о стены домов и тонкими ручейками бежала вдоль тротуаров. Люди спешили в поисках укрытия, расплескивая воду каблуками. Кое-кто, конечно, слушал утром прогноз и захватил с собой зонтик. И теперь зонтики проклевывались на улице, как огромные яркие поганки. Эндрю и Харри стояли и ждали зеленого света на Уильям-стрит возле Гайд-парка.