Татьяна Шахматова - Иностранный русский

“Я ♥ Россия”

«Вы русский язык »

Видимо, так парень выражал свое восхищение тем, как преподавала Каролина, называя ее ни много ни мало королевой русского языка.

Потом он, наверное, накосячил на занятии: появилась грустная физиономия с зажмуренными от стыда глазами.

«Сегодня урок [± _ ±]. Прости!»

Впоследствии причине плохого поведения на уроках нашлось объяснение – несгибаемая гордость красавицы Каролины:

«Пожалуйста! (^_^)U – U(^_^)

Я (^_^)U – U(^_^). Ты – нет!!!!! ☹☹☹

Ночь (=_=) → урок [± _ ±]»

Я перевел этот фрагмент так: «Пожалуйста, позвони мне! Я звоню тебе, но ты не отвечаешь. Из-за этой неопределенности я не спал всю ночь, поэтому снова плохо вел себя на уроке».

Наконец, судя по всему, долгожданный телефонный разговор состоялся, – уж не знаю,

на каком языке, – потому что в переписке появился смайлик , мол, счастлив, летаю.

Парень по имени Алибаба не был лишен чувства юмора.

Персонаж «Гнев» из мультфильма «Головоломка» появлялся, когда речь шла о майоре Мачихо. STOP означало трудности, невозможность выйти за территорию общежития. Если рядом с этой комбинацией знаков появлялось изображение красного от ярости Гнева, значит, Майор Мачихо был в этот день особенно не в духе, не стоило и пытаться увидеться.

Наиболее активной переписка между Каролиной и этим иранским кренделем была только в самом начале их общения. С января по март я не нашел ни одного письма. Видимо, в это время Али уже начал говорить по-русски, и роман развивался уже не в эпистолярии.

Потом в апреле, после скандала, о котором рассказала Зарина Андреевна, пришло несколько писем из Ирана – парень то просил прощения, что испортил Каролине жизнь, то сам обвинял ее в том же самом. Каролина отвечала примерно с той же эмоциональной амплитудой. Обычные любовные сопли, которые к маю прекратились, и до середины августа ни от Али, ни от Каролины не ушло ни единой строчки. И вот, наконец, 15 августа, сдержанное и холодное письмо:

«Здравствуй, Каролина! Прости за все, буду рад быть друзьями. У меня все хорошо, путешествую».

Каролина писала в ответ не менее сдержанно:

«Привет! Молодец! Рада за тебя! Все хорошо, я работаю. Буду рада общению, пиши».

Я был немного разочарован в информации от Вики. Все-таки матрасный отдых на дорогих курортах интеллектуальной деятельности не способствует. Доискаться до романа со студентом, о котором знает вся кафедра, – невелика заслуга. К тому же, какой смысл искать что-то в переписке с человеком, который больше чем полгода назад уехал из России в Иран и больше не появлялся?

Я набрал тетку, но она не ответила.

Мое чтение было бесцеремонно прервано звуками дыхания Чейна-Стокса в его классическом, я бы сказал, энциклопедическом, варианте, раздававшимися из-под стола. Опустив глаза, я узрел картину, способную вывести из равновесия и более стабильную психику, а моя психика в последние дни точно особой устойчивостью не отличалась: Филипп валялся под столом и часто дышал, вывалив язык.

«Подлец! Лучше времени, чтобы помереть, ты тоже не нашел», – подумал я.

Выбор я сделал сразу: если жизнь и судьба Каролины зависели от моих усилий косвенно, а скорее всего, вообще никак, то жизнь Филюши была в моих руках на все сто процентов. Я схватил кота, засунул его в оставленную хозяйкой переноску и вызвал такси, чтобы ехать в круглосуточную клинику.

– Какой еще кот? Какой еще рыбный жир? – орал через пятнадцать минут Борис мне в трубку.

– Если этот кот помрет, считай, я БОМЖ, – оправдывался я.

– А если помрет Каролина по твоей вине, то я тебе сам жилье подыщу! Тесное, но бесплатное.

Я так и не понял, что следователь имел в виду: камеру или могилу, но уточнять не хотелось.

– Это все рыбий жир, понимаешь. Вернее, рыбный жир…

– Я убью тебя! – процедил Борис. – Что там этот Алибаба?

– Да ничего. Это бывший студент, с которым у Каролины был роман, но парень уехал из страны еще весной, и в переписке тоже ничего примечательного.

– Рой еще.

В этот момент Филюша в переноске неожиданно произнес человеческим голосом что-то среднее между «и» и «э» и со сноровкой бывалого алкоголика блеванул через решетку прямо мне на штаны, не пролив ни капли мимо.

– Я сразу подумал неладное, – проныл я в трубку, уже на грани истерики. – Не может жир быть рыбным. Даже сверился со словарями Ожегова и Ушакова. «Рыбный» и «рыбий» – это разные слова.