Владимир Колычев - Замочек для моего любимого

– Стреляли в тебя, – кивнул Кирилл.

– Это не отец, – мотнула головой Карина.

– Ну, сам-то он, конечно, не мог…

– Это совсем другие люди.

– Какие другие люди?

– Отец даже не знает кто.

– Не знает, – усмехнулся Кирилл.

– А кто знает? – встревоженно посмотрела на него Лилия.

– А Семена убили его люди? – спросил он, возвращая разговор в исходную точку.

– Да.

– И меня пытались?

– Да. Но когда мы ехали в аэропорт, они были в Ростове. Они не могли.

– В Ростове?

– Не могли они. Физически не могли.

– Тогда кто?

Лилия мотнула головой. Она не знала, что сказать. Но у него своя голова на плечах, и он должен найти ответ на этот вопрос.

Месяц в больнице, еще столько же – в санатории. Лето давно уже позади, в Москве – поздняя осень, дождь со снегом. Трава во дворе некошеная: Митрич получил отставку, нового садовника Кирилл нанять не успел. И охраны нет. А вместо бани – пепелище, глаза мозолит. Бригаду надо нанимать, разбирать выгоревшую коробку. И бассейн чистить надо. И о траве до весны забыть.

В доме не убрано. Столы грязные, под мойкой – пустые бутылки. Как сорвался Кирилл в Сочи, так все и осталось без изменений. Лилия обошла дом, встала перед мойкой, в которой скопилась посуда.

– И все равно я рада, что мы дома.

– Я тоже.

Кирилл развернул пакет для мусора, Лилия открыла посудомойку. И началось.

Из дома он переместился во двор, собрал весь мусор, даже из бассейна все выловил. Воду из бассейна откачивать не стал, решил перенести на завтрашний день.

Домой он вернулся, покачиваясь от усталости. Рана уже зажила, но долгое пребывание в беспомощном состоянии давало о себе знать.

В доме уже все блестело, на плите что-то варилось, а в ванной, в душевой кабинке лилась вода.

Дверь в ванную не заперта, створки душевой кабинки прозрачные. Лилия мылась под душем, и, глядя на нее, Кирилл ощутил толчковый импульс. А она, как назло, выключила воду и распахнула створки. От его взгляда закрываться не стала.

– Тебе чего?

– Да я уже все.

– Совсем все? На вечер ничего не оставил? – игриво улыбнулась она.

Кирилл промолчал и повернул назад.

С Лилией у него по-настоящему семейные отношения – теплые, доверительные. Но секс по-прежнему под запретом. Она уже смирилась с этим и даже не пристает. Ждет, когда все произойдет само по себе. А не происходит, хотя в санатории они жили в одном номере. Правда, спали на разных кроватях.

За окнами стемнело, Лилия накрыла стол, Кирилл откупорил бутылочку вина.

– Сейчас бы в баньку, – сказала она, задорно глянув на него.

– Будет все.

– И банька тоже?

– Я про баньку.

Подумал он и о сексе. А почему нет? Может быть, когда-нибудь…

– Хорошо было бы. Сначала веничком, потом…

– На массажном столе, – криво усмехнулся Кирилл, вспомнив о прошлом. – Там, главное, под свой рост подогнать.

– Не было у нас там ничего, – буркнула Лилия.

Она замолчала, но вино смыло обиду, и на губах у нее снова выступила улыбка. После второй бутылки она вплотную подсела к Кириллу, одной рукой обвила его плечи, другую положила ему на бедро.

– На улице дождь, а с тобой так уютно… И в нашем доме… Мне так всего этого не хватало.

– С кем не хватало?

– С тобой, в Сочи…

Она приложила палец к его губам, и он промолчал, хотя вопрос о Семене уже вертелся на языке. Промолчал, поднялся, сходил за третьей бутылкой. Так вдруг захотелось поддать жару.

Лилия не отказалась от продолжения банкета, и очень скоро ее голова оказалась у него на коленях. А потом она повернулась к нему лицом и загадочно улыбнулась, физически ощущая его интерес к происходящему.

– Если ты хочешь поговорить о Семене, то его здесь никогда не было.

– Я не хочу о нем говорить.

– Тогда поговорим о нас? Или слова сейчас лишние?

– Давай поговорим… Денег еще много, но когда-нибудь они закончатся.

– Ну да, я виновата… Ты это хочешь сказать? – Ее пальцы шевелились на пряжке ремня.

– Можно вложить их в дело. Свой завод поставить или в «БРИКС» вложить. Стать акционером.

– Ну, я думаю, предложение от них в силе, – пожала плечами Лилия.

– Но тогда Крапивин решит, что я сдался.

– Тебе видней.

– Испугался пули и поднял руки.

– Чьей пули ты испугался? – возмутилась она.

– Его.

– А он в тебя стрелял?

– Он сделал мне предложение, я отказался… А до этого приходил к нему с гранатой… А он такое ничтожество…

– Это ты о чем?

– И еще он умеет прятаться за чужие спины. Тогда на ситуации сыграл. Я-то думал, что меня «БРИКС» заказал, завод продал… Казаков продолжил охоту, на меня покушались. Казаковым занялась полиция, на него все «шишки». И тот выстрел, на пути в аэропорт, на него могли списать. А это был его, Крапивина выстрел.