Владимир Колычев - Замочек для моего любимого

Евгений Спартакович ошарашенно смотрел ей вслед. Как же она умудрилась подслушать его разговор с Пасюком? И что теперь делать? Вендетту он, конечно же, отменять не станет, Спартак будет отомщен, а с Кариной придется договариваться.

Решение проблем подкралось незаметно. Сначала позвонил Крапивин, затем появился его помощник, молодой юрист с глазами взрослого, умудренного жизнью человека.

– Вы инвестируете в организацию производства, получаете свой пакет акций, а мы принимаем решение о вашем трудоустройстве. Учитывая ваши знания и опыт работы, руководство вполне может утвердить вас на директорскую должность.

Кирилл искал возможность вернуться в бизнес, звонил, интересовался, но пока ни к чему конкретному не пришел. И вдруг предложение от группы компаний «БРИКС». Видимо, Крапивин заметил активность, которую он проявлял, и решил подсуетиться. Действительно, а почему бы не вернуть свои же деньги в виде инвестиций в новое производство. Кирилл вкладывается в завод, становится и акционером, и директором.

– Может утвердить, – усмехнулся Кирилл, – а может и не утвердить.

– К сожалению, гарантировать мы можем только выплату дивидендов.

Кирилл скривил губы. Дивиденды – это, конечно, хорошо, но вдруг у «БРИКСа» возникли серьезные проблемы с инвестициями, которые компания хочет решить за счет Кирилла и ему подобных. Хорошо, если решит, а если нет? Она пойдет на дно, а вместе с ней утонет и сам Кирилл.

Не вопрос, без риска рыбку не поймать и не съесть, но был еще и другой сдерживающий фактор. Кирилл хорошо помнил, с чего начались его мытарства.

– Дивиденды, дивиденды… – в раздумье проговорил он.

– Насколько нам известно, у вас проблемы… – Юрист выразительно глянул на охранника, который проходил мимо террасы.

– И что? – хищно сощурился Кирилл.

– Вам угрожают, вы постоянно дома… Мы можем избавить вас от необходимости покидать пределы ваших владений.

– А почему мне угрожают? С чего все началось? Из-за кого все пошло наперекосяк?

– Вы подумайте, Кирилл Емельянович, – поднимаясь со своего места, сказал юрист. – Возможно, вы сможете переступить через личные обиды.

Конечно же, он знал нюансы, но, видимо, у него не было ни полномочий, ни желания их обсуждать. Он человек маленький – прокукарекал, а там хоть не рассветай.

– Ну, если это всего лишь личные обиды, то я желаю их Крапивину вагон и полную тележку. И пусть катится к черту! Так ему и передай!

Юрист кивнул, попрощался и был таков. Кирилл с тоской глянул ему вслед. «БРИКС» крепко стоял на ногах, и, возможно, он только что упустил отличную возможность выгодно вложить свои деньги. Плюс к тому отказался от должности заводского директора. Зарплата, бонус, дивиденды – не так уж и плохо. Но что сделано, то сделано.

Лилия не заставила себя ждать. Она ничего не сказала, просто подала обед. Борщ, пельмени… Рюмку водки Кирилл попросил сам. И под настроение, и под пельмени. А там, где одна рюмка, там и вторая. Но напиться он совершенно не боялся…

Карина смотрела букой, исподлобья.

– Ты отменил свое решение? – спросила она.

Евгений Спартакович понял, о чем речь. Он пытался вчера поговорить с дочерью, но та поставила ему ультиматум: или он отказывается от мести, или она ему не дочь.

– Не было никакого решения.

– И Семен жив, да?

– Я накажу тех, кто это сделал.

– Себя накажи.

– Ты ко мне несправедлива, дочка.

– Я и к себе несправедлива. Понимаю, что должна соглашаться с тобой во всем, но ничего не могу с собой поделать. Понимаю, что нужно жить… но… прощай!

Карина вдруг побежала к бассейну. Евгений Спартакович и понять ничего не успел, а она уже бухнулась в воду. И поплыла. К горизонту.

– Карина!

Охранников поблизости не было, поэтому пришлось нырять за ней самому.

Девушка уже перевалилась через бортик бассейна, когда Евгений Спартакович схватил ее за ноги.

– Ты что делаешь?! – заорал он.

С бортика Карина могла соскользнуть вниз с обрыва. Натянутая сетка оборвала бы такой полет в самом начале, эта ловушка страховала от случайного падения. Но если Карина решила свести счеты с жизнью, сетка ее не остановит.

– Ненавижу! – пытаясь вырваться, истерично взвизгнула она.

– Ну хорошо, хорошо, я откажусь от Остогова!

Евгений Спартакович не мог позволить себе вслед за сыном потерять еще и родную дочь. Ладно Семен, но Карина!..

– Все равно ненавижу!.. Пусти!

К ним подплыл охранник – прямо в одежде, с рацией в нагрудном кармане. Евгений Спартакович прогнал его движением руки. Он держал Карину крепко, ситуация под контролем. Но дочь могла повторить попытку, поэтому он просто обязан был договориться с ней.