Владимир Колычев - Замочек для моего любимого

– Я.

– Вот и я о том же… Опасная он личность, этот Казаков. Бандитизм, наркотики, работорговля…

– Работорговля?

– Девушек в Турцию переправлял. Кто-то женихов искал, кто-то работу, а оказывались в притоне… Сейчас он этим вроде бы не занимается…

Открылась дверь, на террасу вышла Лилия. Волосы убраны в хвост за спиной, на губах милая улыбка, плечи закрыты, платье длинное, не облегающее. Не женщина, а сама скромность. И красивая – дух захватывает.

Она выложила с подноса кофе, блюдо с печеньем собственной выпечки и ушла, оставив после себя запах утреннего ветра над маковым полем. Осинцев не удержался, проводил ее взглядом.

– Я так понимаю, ваша жена осталась с вами.

– Она же моя жена.

– Да, конечно… И это ваше личное дело… Просто мы говорили про Турцию… У Казакова богатый опыт в таких делах…

– Дом охраняется.

– Не спускайте с нее глаз… И себя берегите… В общем-то я и заскочил к вам, чтобы вас предупредить…

Следователь выпил кофе, съел, нахваливая, все печенье, выкурил сигарету, на этом встреча закончилась. Кирилл проводил гостя, вернулся на террасу. Тут же появилась Лилия.

– О чем он хотел тебя предупредить? – встревоженно спросила она.

– Похитить тебя могут. И в бордель. Турция, Эмираты, Египет… Тебе что больше нравится?

– Терпеть не могу, когда меня похищают!

– Есть опыт?

– А Семен? Разве он меня не похитил?.. Но я же вернулась, да? – Лилия с надеждой глянула на Кирилла.

– Не знаю, – покачал он головой.

– Я вернулась. И ты должен меня простить.

Кирилл уже знал, что делать в таких случаях, а перенаправить разговор – дело несложное.

– Казаков получил предупреждение. Но вряд ли он успокоится.

– Тем более ты должен меня простить.

– А ты не должна давить на меня.

– Да, наверное. – Лилия опустила голову.

Но Кирилл заметил, как блеснули ее глаза. Как будто она уже одержала над ним победу. Что ж, это только укрепит его решимость держаться до последнего.

Лева Пасюк похож был на крысу – зубами, носом, глазами. Даже кличка у него крысиная. Но удар у него медвежий. Рука вроде бы обычная, кулак чуть меньше среднего, а врезал с такой силой, что на какой-то момент Канат потерял сознание. Упал, очнулся, поднялся.

Пасюк улыбался, радуясь погоде. Лес вокруг, пышная зелень, птичьи серенады. Или похоронные трели?..

– Хорошо у вас тут. Тепло, но не жарко, – сказал Пасюк.

– Где у нас? – Канат волком глянул на него. Встретил как человека в аэропорту, в гостиницу повез, и на тебе.

– Здесь жить будешь. Пока с Остоговым не решишь, – добавил Лева.

– Не понял…

С Остоговым Канат решил еще позавчера. С дерева стрелял, с шестисот метров. И попал мужику точно в голову. Сам видел, как жертва стала заваливаться назад, такую сцену никакой актер не изобразит. Да и какая могла быть сцена, если выстрела никто не ждал? И облавы не было. Спокойно выстрелил, без проблем ушел. Но сам выстрел – чистой воды шедевр. Шестьсот метров – дистанция суперпрофессионала. А на дерево залезть, устроиться там… И еще уйти надо было так, чтобы не осталось следов.

– Не понял? – удивленно повел бровью Пасюк и тут же снова пришел в движение.

Канат попытался закрыться, но не успел. Невероятной силы удар в «солнышко» заставил его скорчиться от боли.

– Это тебе привет из Сочи, – донеслось откуда-то из ада.

– Что не так? – прохрипел Канат.

– Ты Семена завалил! Ты же знал, где он прячется…

– Что?! – Канат вмиг забыл про боль.

Но Пасюк снова заставил его вспомнить о ней. Канат готовился закрыть голову или живот, но получил ногой в голень. Судорожная боль заставила его преклонить перед Левой колено.

– Не надо! – простонал он.

– И ты должен был знать, кого завалил.

– Как? Мы же сразу зашхерились…

– Плохо зашхерились.

– Связь только с тобой.

Канат перекочевал с одной хаты на другую, обновил гардероб. Все стволы в схроне, даже с собой ничего не прихватил, когда за Пасюком ехал. А жаль. Без железа с Пасюком, по ходу, не справиться. А он такой, что может привести приговор хозяина в исполнение. Если таковой существует. Канат знал, кто такой Семен Казаков.

– А если это «паленая» связь?

– Только давай без ребусов, – скривился Канат. – Я свое дело знаю.

– Хреново знаешь. Косяк за косяками. Косяки косяками ходят, – совсем не весело усмехнулся Пасюк.

– Черная полоса.

– Значит, застрелись.

– Я подумаю, – буркнул Канат.

– Или я помогу застрелиться.

– А Остогов?