Екатерина Островская - Кто поймал букет невесты

– Две трети от максимально возможного срока, – объяснила Вера. – Вместо двенадцати лет получит восемь, а может, и того меньше. Суд, возможно, учтет смягчающие обстоятельства: подчиненное положение киллера от заказчика, личность погибшего, который занимался сбытом наркосодержащих препаратов…

– Хватит! – прервал Веру вице-губернатор. – Кто все-таки убийца?

– Водитель вашего друга Сухотина – Володя Сенин.

– Что за бред! – растерялся Виктор Константинович. – Он не мог убить. Сеня – добродушный трепач, да и только.

– Возможно, но он имеет опыт участия в боевых действиях на Кавказе. В ранней молодости занимался гимнастикой и спортивной акробатикой: далеко не пошел, но навыков, чтобы залезть в узкое окно цокольного этажа, ему хватило. Внешнее наблюдение в тот день было отключено по настоятельной просьбе одного из владельцев заведения.

– А кто владеет эти клубом? – спросил Колобов.

– Подставные лица, а истинные – ваш друг Сухотин и, простите, ваша жена, госпожа Колобова.

Зинаида Петровна изобразила недоумение и посмотрела на мужа:

– Это бред какой-то! Впервые слышу об этом клубе!

– Мама! – удивилась Валечка. – Ты знала, куда я хожу с друзьями, и молчала?!

– А что я должна, по-твоему, всем сообщать, что я владею каким-то «Колорадским папой»? Тем более что и в самом деле не имею к нему никакого отношения. Я и с Виктором Константиновичем вижусь раз в год, да и то на разных мероприятиях. Я сегодня вечером здесь его едва узнала – так давно его не видела.

– Но вы же сегодня днем встречались с ним в квартире дочери. И, замечу, не в первый раз только в течение этого года, – напомнила Вера.

– Чушь! – крикнула Зинаида Петровна. – В чем хотите меня обвиняйте, но мужу я верна!

– Никто вас в супружеской неверности и не обвиняет. Возможно, вы встречались с Сухотиным, чтобы обсудить совместные коммерческие проекты. Но речь сейчас не о них. Мы говорим об убийствах. Мне вдруг показалось странным, что Виктор Константинович проявил такой интерес к произошедшему на свадьбе Кристины Красильниковой. Возможно, он давно мечтал запустить проект печатных блокбастеров: совместить репортерское расследование с качественной полиграфией: интересные фотографии и криминальные истории из жизни влиятельных людей…

– Думал об этом, – согласился Сухотин, – признаю. Но разве это преступление?

– Разумеется, нет. Но специальный номер вашего журнала и в самом деле получился весьма интригующим. Наверняка и доход приличный. И вы решили: почему бы не запустить второй и третий выпуск уже с новыми убийствами?

– Так вы из этого сделали вывод, что я попросил Сеню, простите, своего шофера Володю Сенина, замечу, не такого уж молодого человека, убить какого-то незнакомого мне парня, промышлявшего торговлей наркотой в якобы принадлежащем мне клубе? Послушайте, это очень неубедительно! Сегодня мой трепливый шофер что-то наплел сгоряча и от страха, завтра он откажется от показаний. А если, не дай бог, он умрет в СИЗО? Не дай бог, конечно, но кто тогда на судебном заседании подтвердит правдивость его слов? Ищите лучше настоящего преступника. А пока все это – очень неубедительно…

Виктор Константинович посмотрел на внимательно наблюдающего за ним Колобова и вздохнул:

– Иван Захарович, неужели ты поверишь, что я приказывал убивать кого-то, чтобы повысить тираж журнала? Чушь несусветная!

Колобов кивнул:

– Согласен. – И обратился к Вере Бережной: – У вас явная нестыковка. Все знают, что того парня в туалете убили из того же оружия, что Мирослава. Шофер не мог убить Лесневича, потому что его не было на свадьбе даже близко, а значит, он не причастен и ко второму убийству. Так что вам придется извиниться перед Виктором Константиновичем и перед всеми нами. И удалиться, мечтая о том, чтобы я не раздавил вас вместе с вашим агентством.

– Не торопите меня, – ответила Вера. – Я еще не все рассказала. Первое и второе убийство было совершено из одного и того же пистолета «чезет-семьдесят пять». Когда я узнала об орудии убийства, поняла, что убийца – мужчина, потому что этот пистолет – хоть и сверхнадежный, но тяжелый и габариты у него большие. Но главное: взвести курок большим пальцем тяжело даже мужчинам – пружина уж больно тугая. Но потом выяснилось, что это модификация «чезеты», известная как «семикомпакт», – он меньше и легче, потому что рама у него не стальная, а из алюминия.

– Зачем вы нам все это рассказываете? – не выдержал Колобов. – Мы к этому пистолету не имеем никакого отношения!