Уйдя с места преступления, как это ни парадоксально, я обезопасил себя. С моим уходом картина событий в квартире Вьюгиной выглядит так: она стреляла в своего любовника, а он стрелял в нее и смертельно ее ранил. Первое пулевое отверстие в теле незнакомца никак не будет совпадать с местоположением тела Дарьи Георгиевны. Но могу поклясться хоть на Библии, хоть на Уставе КПСС, никто с этим разбираться не будет. Абсолютно всех устроит версия обоюдного убийства. Его Величество Процент Раскрываемости Преступлений никому не даст разрабатывать версии, при которых в квартире находился кто-то еще. Никому не нужно нераскрытое преступление, способное испортить всю статистику по раскрываемости убийств в районе и в городе в целом.
Выбросив ключи от квартиры Вьюгиной в открытый люк теплотрассы, я вернулся в райотдел и провозился с бумажной работой до самого позднего вечера. Уходя из РОВД, я остановился у окошечка дежурного по отделу и спросил у него, не задерживали ли сегодня некоего Добрюкова (у меня по делу действительно проходил такой подозреваемый). Дежурный сверился по спискам, отрицательно покачал головой.
— Никакого Добрюкова у меня сегодня не было. Кстати, Андрюха, скоро вашей лафе настанет конец. Через неделю Зыбина из больницы выпишут.
— Нашел чем пугать, а то я при Зыбине не работал! При Литвиненко, конечно же, спокойнее, зато при Александре Петровиче надежнее. Он своих в обиду не дает, а Литвиненко — чего с него взять, он временщик, лишний раз в споры с начальством вступать не будет.
Приехав в общежитие, я достал водку, выпил и только после этого почувствовал, как был напряжен все последние часы.
Как выяснилось впоследствии, Сергей Сергеевич Вьюгин с соседями по подъезду дружеских отношений не поддерживал, вел себя с ними заносчиво, важничал своей высокой должностью в милиции. Услышав грохот в его квартире, соседи по лестничной клетке милицию вызывать не стали. Соседей сверху в момент стрельбы дома не было, а жильцы снизу ничего не слышали, они смотрели телевизор. Тела Дарьи Георгиевны и ее любовника обнаружили только в воскресенье, когда по вентиляции стал распространяться трупный запах. Предварительное заключение следователя прокуратуры — обоюдное убийство в ходе перестрелки, возникшей после ссоры на почве личных неприязненных отношений. Как проходили похороны Дарьи Георгиевны, я не знаю. События на следующей неделе приняли такой оборот, что мне стало не до похорон.
Глава 29
Кадровая комиссия
В понедельник меня и Матвеева вызвал Николаенко.
— В пятницу, 3 июня, готовьтесь предстать перед кадровой комиссией областного УВД, — сухим официальным тоном объявил он.
— По поводу? — демонстрируя явную неприязнь к новому начальнику, дерзко, с вызовом в голосе спросил Матвеев.
— По поводу применения вами незаконных методов допроса к гражданке Соколовой, — ухмыляясь и паясничая, что было совершенно недопустимо при общении начальника РОВД с подчиненными, ответил Николаенко. — Готовьтесь к кадровой комиссии, — уже совершенно нормальным тоном продолжил он. — Ваши объяснения я читал — это бред сивой кобылы.
— А Соколова не бред, что ли, пишет, что я ее раздеваться заставлял? — продолжал наступление Матвеев. — Или ее папашу-алкаша в ценные свидетели записали?
— Разговор окончен, — отрезал Николаенко. — Вы оба свободны!
Выйдя от Николаенко, я, не на шутку встревоженный, сказал:
— Серега, не нравится мне эта затея с кадровой комиссией! С чего бы они стали закрытое дело ворошить? Мы же отписались от жалобы, а теперь ее снова рассматривать будут?
— Не выпадай в осадок! Ее показания против наших дадут ноль. Свидетелей у нее нет, синяков — тоже нет. Чего нам беспокоиться? Потреплют нервы нравоучениями да отпустят.
Внешне сохраняя беззаботность, Матвеев на самом деле помрачнел. Я по его внутреннему напряжению понял, что все не так просто — ждать нам больших неприятностей в пятницу!
Каждый день гадая, что нам могут предъявить на кадровой комиссии, я словно погрузился в прострацию. Я работал с подозреваемыми, шутил с коллегами, улыбался девушкам в общежитии (там еще никто не знал, что я пролетел с квартирой), но в душе я не воспринимал происходящие вокруг меня события как имеющие ко мне какое-то отношение. Мысленно я раз за разом входил в актовый зал областного УВД, где за трибуной, под председательством генерала Безрукова, словно судьи в трибунале, заседали члены комиссии.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу