Инна Бачинская - Отражение бабочки

Раиса Михайловна растроганно улыбнулась.

— У меня муж умер, когда дочка еще маленькая была. Ларочка для меня как окошко в другой мир, понимаете? И мужчин много, и вино пьет, и платья открытые, все на виду… Я бы никогда ей не сдала, но уж очень деньги были нужны. А потом оказалось, что она замечательный человек! Добрая, сердечная, всегда расспросит, утешит…

Раиса Михайловна вдруг расплакалась. Лицо ее уродливо сморщилось и покраснело, и Федор подумал, что ничего ярче и интереснее, чем Лариса Огородникова, в ее жизни не было. Похоже, эта женщина была единственной, кто искренне ее любил.

— Вы не помните, с кем она встречалась? — спросил Федор, ни на что особенно не надеясь.

— Помню! — встрепенулась Раиса Михайловна. — Один был маленький и толстый, животом труси́л, с хвостиком! Все смеялся, закатывался, как горохом. Я Ларочку спросила, кто такой, она говорит, большой человек, продюсер, устраивает конкурсы красоты, хочешь, говорит, твою Динку пристроим? Я говорю, упаси боже! Они скорее дружили между собой, хотя он тоже оставался… Ну, вы понимаете. Потом еще один, красавец из себя! Крупный, косая сажень в плечах, но…

Она замялась.

— Динка моя говорит, он этот самый… — Она понизила голос до шепота. — Весь в цепочках, маникюр, и одет как попугай. Он Ларочку по лестнице на руках носил, с самого низа и на третий этаж, а она хохочет!

Никак Рома Прыщ и Гена Смолик.

— Ну и другие, конечно, но эти вроде как постоянные. А потом вдруг говорит, все, Раиса, сваливаю от тебя, замуж выхожу. Я только руками всплеснула — за кого ж это? Вроде никого такого… А она — за доктора, говорит! Все надоело, годы идут, надо устраиваться. Правильно, я ей отвечаю, молодец! Он ее перевозил, приехал на машине, все соседи во дворе собрались, всем интересно. Самостоятельный, серьезный, машина красивая… Доктор! Она нас познакомила, я как раз пирог испекла, говорю, милости просим, а Ларочка говорит, не-а, мы спешим, а он говорит, хочу пирог! С чем пирог? Свойский такой, я еще порадовалась за нее… Говорю, с вишнями! Они и остались. Я ей потом шепчу, держись за него, стоящий мужчина. А она мне подмигнула — а то, говорит. И не забывай, звони, а она — а как же, буду! Поначалу позвонила два раза, на ходу, все хорошо, работаю, была в Испании. Когда свадьба, спрашиваю, а она — думаешь, надо? Шутит. Я ей — не тяни, а то уведут! А она смеется. А потом больше уже не звонила. Я сама хотела, да все как-то… Думаю, может, занятая, а я навязываюсь со своими звонками. Может, замуж вышла, детки, не до меня. Вы говорите, они переехали с Толстого? Ну так у меня есть его фамилия, доктора этого, можно найти. Фамилия такая еще необычная…

— Спасибо, Раиса Михайловна. А вы не помните…

Женщина вдруг насторожилась, взглянула остро:

— Вы сказали, знакомый, и выспрашиваете, а я, дура старая, разболталась. Зачем вам Ларочка? Кто вы такой? Паспорт есть?

Федор решился.

— Раиса Михайловна, дело в том, что Огородникова исчезла. По нашим сведениям, она два года назад выехала в Германию…

— Ларочка выехала в Германию? — ахнула женщина. — А доктор? С ней? Вы из полиции?

— Она уехала одна. Вы уж извините, что не сказал сразу, но, как вы понимаете, пока ведется следствие… — Федор развел руками, надеясь от души, что она смотрит сериалы и остальное домыслит сама.

На вопрос о полиции он не ответил, но этого и не требовалось. Любой, у кого есть хоть пара телеканалов, знает все про работу следственных органов, разыскные действия, отпечатки пальцев и анализ ДНК. Поэтому достаточно произнести ключевые слова «тайна следствия» и «криминалистическая экспертиза», как в сознании потребителя телепродукта включается логическая цепочка, и дальше он все знает сам.

— Я понимаю… извините, что я так на вас. Уехала одна? Как это? — растерялась Раиса Михайловна. — А свадьба?

— Свадьбы не было. Они с доктором расстались.

— Я так и знала! — всплеснула руками Раиса Михайловна. — Я боялась, что она с ним не уживется!

— Почему?

— Он порядочный, понимаете? Воспитанный, красиво говорит, а около Ларочки вечно ошивались какие-то… Прости господи! Соседи жаловались, шум, скандалы, а я ее всегда защищала…

— Скажите, Раиса Михайловна, вы сказали, шум, скандалы… Не припомните, с кем?

Она задумалась. Федор скрестил на удачу пальцы.

— Да кто ж их упомнит… Один дверь из тюбика краской облил, полицию вызывали. Ну, Ларочка с ними умела управляться. Как пришел, так и ушел. Один, помню, приставучий был, Ларочка называла его плюгаш и всякими другими словами, неловко даже сказать, с подругой обсуждали, хохотали. Была такая Лена, — Раиса Михайловна неодобрительно поджала губы. — Завидущая, злая! А он небольшой из себя, суетился все, бежит за ней, и каждый раз на новой машине. А Ларочка дверью ему в морду и открытым текстом: пошел вон! Ну, правда, иногда допускала, продукты принести или мебель передвинуть, а так ничего.