Антон Леонтьев - Билет в Зазеркалье

Однако Инна ее не слушала, она поднялась на ноги и нервно мерила комнату шагами.

То, как прислали сообщение, в данный момент было второстепенно. Единственное, что имело значение, это где Женечка?

Нет, и не это тоже. Как у него дела?

Ни на один из этих вопросов Олеся ответить, конечно же, не могла. Девушка, до этого говорившая без умолку, вдруг посредине фразы разрыдалась, и Инна была вынуждена принести ей с кухни воды.

Она поймала себя на мысли, что присутствие Олеси ей неприятно, как будто та виновата в исчезновении Женечки.

Приказав себе отбросить эти идиотские мысли, Инна опустилась на диван рядом с няней и подала ей стакан:

— Выпейте. И успокойтесь.

Олеся же, подняв на нее заплаканные глаза, прошептала:

— Но как же так, Инна Евгеньевна? Как же так…

Меньше всего Инна хотела говорить о вещах, о которых не имела представления — во всяком случае пока что.

Ее занимала одна мысль: кому звонить? Кажется, у Ларисы какой-то родственник работал в министерстве юстиции на высокой должности. А не был ли бывший супруг Вероники шишкой в Генеральной прокуратуре?

И что, собственно, с супругом — тем самым, для которого Женечка всего лишь «этот урод».

Сможет ли Геннадий помочь? Захочет ли?

Тут телефон издал мелодичную трель, и Инна, подскочив, увидела, что ей звонит некто, чей номер не определился.

Чувствуя, что у нее пересохло во рту, Инна подняла взгляд на Олесю, которая, видимо, все моментально поняв, из мертвенно-бледной стала светло-зеленой.

Инна поднялась, держа в руках мобильный, подумала, как бы не выронить его вновь.

Звонок все шел, а она медлила. Словно боялась услышать ужасную весть…

— Инна Евгеньевна, телефон… — произнесла еле слышно Олеся.

Инна шагнула в холл, который показался ей коридором в ад и, наконец приняла звонок.

— Инна Евгеньевна! Милая моя! — услышала она истеричный женский голос, который, как тотчас сообразила, был ей знаком. — Вы меня слышите?

Собеседница вопила в трубку, и Инна, чувствуя, что у нее закладывает в ухе, отодвинула аппарат от себя и сухо произнесла:

— Извините, но я сейчас занята. Я вам сама перезвоню…

Она уже намеревалась завершить звонок, как вдруг до нее дошло, кому принадлежит этот истеричный голос.

Миле Иосифовне, пропавшему главному бухгалтеру «Всякой литературной всячины».

— Инна Евгеньевна, родная моя! Не вешайте трубку! Это же я!

Инна не знала, что и сказать, поэтому скупо проронила:

— Да, я поняла, Мила Иосифовна. Вы где?

— Не знаю, милая моя! Меня похитили! Когда я из подъезда сегодня утром выходила. Держат где-то в темном месте. Молчаливые блондины какие-то, в черном, зловещего вида…

Братья Шуберт. Инна сжала мобильный так, что ощутила боль в костяшках пальцев.

— Инна Евгеньевна, милая моя! Дело в том, что я тут не одна. Тут еще…

В трубке послышался какой-то шум, а потом раздался тонкий взволнованный голос — голос Женечки:

— Мамочка, а ты когда меня заберешь?

— Сыночек! — закричала Инна, чувствуя, что ее начинает трясти. — С тобой все хорошо, сыночек? Ты где? Кто тебя похитил?

В трубке что-то треснуло, и после короткой паузы послышался бархатный мужской голос:

— Инна Евгеньевна, вы не находите, что для одного раза слишком много вопросов? Но, так и быть, отвечу на них, причем именно в той последовательности, в какой вы задали. Да, у вашего сына, как, впрочем, и у вашего главбуха, состояние которой, если я правильно вас понимаю, вас не особенно заботит, хорошее. Мы все же не звери…

«Братья Шуберт, Адольф и Генрих», — билась у Инны в голове одна-единственная мысль. Интересно, кто с ней говорит — старший Адольф или младший Генрих?

Инна молчала, затаив дыхание, а неведомый собеседник тем временем продолжал:

— Вопрос «где ты?» не просто некорректен, как вы сами понимаете, но и откровенно глуп, Инна Евгеньевна. Потому что ваш сын ну никак не может дать на него ответ, а я, как вы сами понимаете, могу , но, естественно , не дам.

Инна закрыла глаза и подумала, что если бы этот сладкоречивый собеседник находился сейчас перед ней, а в руках у нее был револьвер, она бы разрядила в него целую обойму.

— Ну, и наконец, относительно вопроса о том, кто его похитил. Впрочем, не только вашего чудного сыночка, но и вашу не менее чудную бухгалтершу. Неужели вы еще не догадались?

Инна с трудом выдавила из себя:

— Что вы хотите?

— Вижу, догадались! Но, прошу вас, никаких имен, иначе мы засудим вас за клевету!