Джордж Кокс - Видимость правды

— Вероятно, более 12 часов тому назад. Точнее пока сказать не могу.

— Да, конечно, — сказал Боллард. — Это произошло вчера вечером. Выбежал после того, как убил Флеминга, поездил по городу, смекая, какие у него шансы выкрутиться, и выбрал легкий путь. Где-то около полуночи. А на каком расстоянии, по-твоему, произведен выстрел?

— Похоже, что несколько дюймов. Это не контактная рана.

Боллард был вполне удовлетворен. Он признал, что его отдел допустил промашку, — не учли, что у Эсти была машина. Он объяснил, что машину заметили этим утром, но тщательно не осматривали, так как она не вызывала подозрений. И только когда любопытный полицейский заглянул, наконец, внутрь, был обнаружен труп Эсти.

Он говорил что-то еще, но Стэндиш уже его не слушал. Его взгляд не мог оторваться от тела Ральфа Эсти; при жизни это был коренастый мужчина лет двадцати пяти, с буйной шевелюрой и широким худощавым лицом. Что-то помимо смерти заставило Стэндиша испытывать чувство странного потрясения и горечи.

Факты недвусмысленно свидетельствовали в пользу версии о самоубийстве. Он ясно это сознавал; и все же какая-то часть разума упрямо отказывалась признать очевидное. Как он ни спорил сам с собой, он не мог найти объяснения тому факту, что Флеминга накормили порошком, от которого теряют сознание. Вскрытие это подтвердило. Положение усугублялось тем, что сейчас одного этого факта было уже недостаточно.

У доктора не было времени, чтобы заняться собственным расследованием, почти до вечера следующего дня. Утром пришлось делать вскрытие, и оно лишь подтвердило предположение о самоубийстве; днем один за другим шли пациенты, а после окончания приема пришлось посещать больных на дому.

Когда он в начале пятого вернулся в офис, Ли Чини ждал его в приемной — небольшой человечек с острым носиком неопределенного возраста.

Он и его помощники обнаружили множество деталей, притом самых разных. Среди них несколько фактов, похоже, заслуживали внимания. Первое: Уоррен Чоут, вдовец, на протяжении нескольких последних недель скромно обедал с женщиной в черном.

— Брюнетка, — добавил Чини, — всегда в шляпе с вуалеткой, никто не мог назвать ее имени.

— И как часто они обедают вместе?

— Трудно сказать, но дама всегда одна и та же.

— Неплохо, — сказал Стэндиш. — Ну, а как насчет миссис Тримэйн?

— Тут у нас почти ничего, вроде как прочерк, — сказал Чини, глянув на свою сигарету, докуренную до последнего сантиметра, и затушил окурок в пепельнице. — Почти все время сидит дома, покупки совершает, в основном, по телефону. Иногда выходит из дома вечерами. Соседи видели, как она выходила часов в семь, не всегда видели, как она возвращается домой.

Взгляд Стэндиша пополз вверх и застыл на стене над головой Чини. Внутри у него росло возбуждение.

— А Дональд Тримэйн?

— Ну, здесь у нас дела получше, — Чини откинулся назад, явно довольный собой. — Ты знаешь, где он живет? Такой небольшой дом. Одна квартира на этаж. Владелец занимает нижний этаж и любопытен донельзя, да к тому же у него бессонница. Похоже, что у Дональда есть подружка, которая навещает его раз в неделю после наступления темноты. Примерно в девять часов. Хозяин дома считает, что уходит она очень поздно, потому что он ни разу не видел, как она возвращается. Кроме как в прошлую ночь.

— Ага! — Стэндиша все больше охватывало волнение. — Брюнетка?

— Угу. Обычно появляется по понедельникам, но неожиданно зашла вчера. Примерно на час.

Стэндиш насторожился.

— Ты поставил человека на этот дом, как я говорил?

Чини усмехнулся.

— А как же. И парень не растерялся. Он даже проводил ее. Брюнетка в темных очках, женщина не маленькая, с вуалеткой. Тебе, может, рассказать, куда она направилась?

— К дому Тримэйнов.

— Верно. — Чини скрестил ноги и отпустил замечание, явно не содержащееся в записях. — Похоже, — сказал он, — что наша брюнетка успевает на оба конца, а?

Стэндишу понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное и сделать выводы.

И только после этого он был готов слушать дальше.

— Что с банками?

— Тут тоже прочерк, — сказал Чини. — Я начал с Национального, потому что три нужные нам конторы находятся в этом же здании. Все три имеют банковские счета. Я однажды оказал небольшую услугу Национальному банку, и кассир относится к моим просьбам с пониманием, если я говорю ему, что это конфиденциально и в качестве личного одолжения.

Он сверился с записями и сказал: