Людмила Феррис - Синдром выгорания любви

Когда Прасковья Петровна появилась на работе, она была спокойна и уверенна, как капитан корабля, переживший смертельную бурю и сохраняющий самообладание. Она сказала себе, что больше не будет копаться в том, что произошло, и тревожиться о том, что еще не случилось.

— Паша, ты поправилась?

— Раечка, не переживай, я еще сто лет проживу и девяносто проработаю.

— Ну ты хватила, Паша, в такие-то годы ты не только ножницы не сможешь в руках держать, но и на ногах стоять.

— Откуда вам это известно, вы-то не доживете, милые мои, — отшучивалась она.

Щукина решила, что сейчас для нее существуют два главных жизненных направления: упрочить отношения с Кларой Андреевной и контролировать каждое действие ученицы Райки, которая последние дни ходит со счастливым выражением лица.

С Кларой Андреевной все было проще, она стала приходить к Паше часто и перешла в разряд «постоянных клиенток», и всегда у женщин находилось время для личного общения. Более того, Прасковья была вовлечена в тайну семьи, она знала о неизлечимой болезни девочки Сашеньки, но больше мастера домой не приглашали. Окольными путями Прасковья выспрашивала про Клариного мужа, и оказывалось, что у него прибавилось работы — муниципальные торговые предприятия объединялись, и управление передавалось в надежные руки — Александру Гулько.

— Саша, он безотказный, сколько работы ни сваливают — он везет и везет, — вздыхала Клара. — Вот путевку обещал нам всем на юг взять, Сашеньке море полезно.

С Раей было сложнее — она замкнулась, словно улитка в раковине, но не зря Паша была ее наставницей. Щукина чувствовала, что Раиска тайно встречается с Гулько, встречается. Это подсказывала ей интуиция, на которую она всегда полагалась и редко меняла свое мнение. Выход нашелся сам собой. Прасковья вдруг увидела, что Райка стала хуже выполнять работу. Поняв это, Прасковья поручала ученице работу еще более сложную, с которой та просто не справлялась. Стригла Рая долго, неаккуратно, нервничала, «косячила», а потом Паша беседовала с недовольным клиентом и все исправляла. Рая снова стригла, и Паша снова исправляла — такое психологическое давление. Уже на исходе второй недели ученица Рая, когда-то подававшая надежды, ощущала себя никчемной девочкой на побегушках. Прасковья Петровна держала себя ровно, и никому в голову не приходило, какие страсти бушевали в ее душе.

— Ничего у меня не получается, — расстроенно каждый раз говорила Рая. Вроде так хорошо теорию учила, тренировалась на моделях, и словно кто-то сглазил, все из рук валится, ножницы не слушаются, а бритвенный станок не может делать ровные линии.

— Похоже, после практики тебе нужно другую парикмахерскую искать, — озабоченно сказала Прасковья.

— Пашечка, ты же обещала?!

— Ты тоже мне обещала стараться, а сама на работу еле живая приходишь, спишь на ходу. Девочка, я же твой наставник, а наставник — почти мать родная, даже ближе. Ты мне почему о своих проблемах не расскажешь? Чем тебе помочь?

— Да Паша, чем ты мне поможешь?! Я просто вляпалась в одну историю.

— Да знаю я, как эта история называется.

— Что ты знаешь? — испуганно спросила ученица.

— Господи, Райка, да я знаешь сколько на свете прожила, я тебя как книгу читаю!

— И что говорит твоя книга?!

— Что дурочка ты, влюбилась, поверила мужским обещаниям. Что он тебе там говорил? Скоро, дорогая, надо только немного подождать!

Рая опустила голову.

— Да, в нашей жизни надо надеяться только на себя. Мужики поматросят и бросят. Ты же знаешь, что жена у него, дочка больная, никуда он от них не денется.

— А вы что, про него тоже догадались?!

— Поживешь с мое, Райка, будешь задачки про людей как орешки щелкать. В общем так, ученица, на сегодня рабочий день твой заканчивается, пошли в подсобку, там есть что выпить и чем закусить.

Выпитое вино подействовало на Раю, и она расплакалась навзрыд.

— Что делать, Паша?! Я ему поверила. Он сказал, что уедем из этого города, он скоро назначение получит в область.

— А что не в Москву? — хладнокровно спросила Щукина. — В Москву — оно лучше.

— Он говорил, что очень устал от семейных проблем, дочь-инвалид. Что с ней такое, не знаю, но он все время печалился по этому поводу.

— А ты его, несчастного, жалела!

— Я влюбилась, Пашечка. Он такой классный!

— Да я тебя, Райка, насквозь вижу: женатый мужчина сорит деньгами, запал на тебя. Конечно, это любовь!

— Любовь! Потому что он исчез уже как неделю и не звонит мне. А я себе места не нахожу. Вот и работа не клеится.