Лариса Соболева - Всадница без головы

В связи с данным делом, щупальца от которого расползлись в разные стороны, Андрей Максимович часто стал думать о неблагоприятной обстановке в городе — скрытой, подпольной и чудовищной по своему устройству. У него две дочери, одна замужем, вторая студентка, стоит только представить, что одну из них вместо Али похищает мразь, чтобы сделать сексуальной рабыней… кровь бросается в голову и автоматически отшибает работу извилин, остается одно: убил бы на месте. И это факт, он не смог бы себя обуздать. Наверное, надо каждое преступление пропускать через свою шкуру, тогда и будет толк.

Валера еще не захлопнул дверь, а Черновой снял трубку с аппарата на столе, набрал номер криминалистов:

— Это я. И где обещанный район проживания ботинок, которые оставили грязь на заборе Вольской?

— Готово, готово, — заверил мужской голос на другом конце провода. — Очень удачно протекторы зацепили грязь… Итак, район Барсуковский.

— Он большой. А точнее?

— Андрей Максимович… — протянул криминалист. — Адрес мы не можем назвать, но поскольку в Барсуковском районе три территории с отличительными фракциями, то приблизительно это район завода электроприборов. Подробности в акте будут.

— Завод? Ну, это уже что-то! Благодарствую. — А на мобильнике набрал номер Тахира. — Срочно нужны адреса всех фигурантов, абсолютно всех, ты меня понял? Включая тех, кто попал в дело случайно и вне подозрений.

— А потом?

— Потом поедем навестить Бисерова, в конце концов, пора ему не только выздороветь, но и дать нам подробные показания, а не бекать-мекать. Да, карту города принеси, мне нужна срочно…

— Андрей Максимович, есть же интернет…

— А, да, да! Забыл. — Услышав смех, Черновой рассердился: — Чего ржешь? Неси адреса. Срочно, я сказал.

Подняв крышку ноутбука, Андрей Максимович изучал карту города, точнее, район в районе. Рукав речки течет через этот район, пляжная зона имеется, парк, ну и помимо старых жилых построек постепенно застраивается элитными. Коротко говоря, данный район славится экологией, стало быть, должен принадлежать тем, у кого есть деньги.

— Деньги, деньги, деньги… — пробубнил Черновой. — Копни поглубже любое преступление, и в основе будут деньги.

В кабинет влетел Тахир, после того, как он стал отцом, у него появилась скорость — все делает бегом, ведь успевать приходится везде. Он положил листы, скрепленные канцелярской скрепкой, на стол и уселся напротив патрона. Тот, не говоря ни слова, опустил голову, уткнувшись чуть ли не носом в адреса, потом смотрел в ноутбук, потом — в сторону окна, подперев голову рукой. Тахир сидел как дурак, спросил, напомнив, что он ждет его:

— Что-то нашли, Андрей Максимович?

— А? — очнулся Черновой. — Как тебе сказать… Стартуем, я по дороге подумаю. Как там сын и его мама? На кого похож?

— Я его только в окно видел, а это четвертый этаж, что там разглядишь? Но все хорошо.

— Как назвали?

— Ванькой. Жена так хочет, в честь своего деда.

— Я думал, Али-Баба или Мустафой назовете. Иван Тахирович — звучит непривычно, но… звучит все же.

Открыв дверцу автомобиля и заглянув в салон, Андрей Максимович удивленно поднял брови. На заднем сиденье сидела, потупившись, одна личность с разодранной физиономией, которую он игнорировал в воспитательных целях. В согнутом положении Черновой бросил через плечо вопрос Тахиру:

— А это что такое в салоне?

— Это Олег, — сказал Тахир, как будто патрон ослеп. — Он очень хочет с нами поехать. Можно?

Черновой молча уселся, пристегнулся. Тахир, забираясь в салон, ободряюще подмигнул Олежке, раз патрон промолчал, стало быть, сменил гнев на милость.

Развалившись на стуле, широко расставив ноги, Банджо насмешливо смотрел на недоразумение по другую сторону стола. Тщедушный, непредставительный Валера его не только не пугал, а, напротив, внушал превосходство и уверенность. После формальностей молодой человек начал допрос с ничего не значащего вопроса:

— Ваша профессия?

— Свободный художник, — улыбалась наглая рожа.

— Ну и на каком основании свободный художник два раза пытался похитить гражданку Славину Алевтину Васильевну?

Тут отрицать бесполезно, взяли его с поличным, но Банджо — человек с дивной фантазией, иногда он бывает артистом и в этой роли нравится себе:

— Влюблен без памяти.

И улыбка стала еще шире, еще противней — м-да, наглости ему не занимать. Валера тоже чуть-чуть улыбнулся, самую малость, так как знал, чем сейчас будет крыть мурло напротив, поэтому сохранял спокойствие, предложив: