Лариса Соболева - Всадница без головы

— Значит, так, чморики! Мишка топает читать книжку, а ты, Маша, запоминай, что нельзя! Без меня не трогай комп, ты уже видела, как он устроен, посуду не мой — машина есть, но ты в нее не лезь, убирать не надо, гладить — боже упаси!..

И так далее, что по ходу вспоминалось.

Туманное утро оказалось еще и промозглым, особенно у реки. Резко похолодало, люди еще не приспособились к переменам погоды, ежились, поднимали воротники, опускали носы в шарфы, у кого они были. Андрей Максимович выбрал сухой бугорок у самой воды, с ним пританцовывал Тахир, заложив руки в карманы куртки, оба смотрели, как водолазы цепляют тросы к автомобилю.

Это одно из самых глухих мест у реки, народ здесь практически не бывает, хотя находится недалеко — в пятнадцати километрах от города. Почти сплошные заросли и кое-где узкие проходы к речке не привлекали людей, к тому же слухи ходили, что облюбовали эти места бомжи с отморозками. Место показал племянник Бисерова, которого просветили в камере, сколько лет удастся скосить в результате сотрудничества со следствием. Оба — дядя и племянник — стояли в наручниках здесь же, наблюдая, как вытаскивают автомобиль.

— Идиот, — тихо процедил дядя. — Ты себе увеличил срок тем, что показал, где мы утопили автомобиль.

— Это же вы меня заставляли, дядя, — не глядя на Бисерова, сказал Родион. Не хотел он смотреть на живой упрек.

— Что? — У Бисерова от негодования задрожали обвислые щеки. — Негодяй! Не ты ли, сволочь, придумывал план?

— А вы докажите! Скрыли от меня, что хапнули четыре баула бабла в у.е. За дурачка держали, обещаниями кормили — дам пятьсот тысяч рублей. Куда бабло дели-то? Никому не достанется, да? Вам тоже, да?

— Радуешься, говнюк? Ничего, я тебя по-другому изничтожу… сволочь. Я все-таки юрист, хороший юрист.

— Хороший не додумался бы убивать руку, которая его кормит.

Бисеров отвернулся от племянника, унимая гнев, а так хотелось набить рожу родному племяннику, набить сильнее, чем это сделал Стефан.

А в это время, с трудом, пользуясь железными ломами, открывали дверцы автомобиля Кривуна. Вода схлынула быстро. На заднем сиденье находились три трупа… то есть нечто похожее на людей, ведь тела пролежали в воде полтора месяца. Вода их изменила.

Лора ходила по пустому коридору в нервном возбуждении: час прошел, час! А назначил встречу Черновой на два. Это как называется? Она решила подождать еще пару минут и… Появился Черновой в сопровождении трех человек, шагали, как вояки на плацу. Ну, хоть поздоровался, но, открывая ключом дверь, попросил подождать пять минут. Еще пять! Какое неуважение! Только из-за того, чтобы высказать Андрюше свое фэ по поводу его опоздания, она решила подождать пять минут… потом десять… Три парня вышли, а из кабинета раздалось:

— Лора, заходи!

Андрюша всегда смотрел на нее неотрывно, но сегодня не так, как раньше — любуясь, с восхищением и тоской. На протяжении долгого времени Лору подстегивали поклонники, без них — что за жизнь? Она хотела нравиться, старалась нравиться, однако по непонятным причинам к ней теряли интерес довольно быстро, кроме Андрюши, как ей казалось. Когда она приезжала, что случалось редко, то избегала встреч с бывшим мужем, из-за него — с сыном, теперь Петя ее в грош не ставит. А с Андрюшей виделась в кафе, например, чтобы узнать, как там они… брошенные ею мужчины. И всегда у Андрюши светились глаза особым блеском влюбленного, а сегодня в них лед и мрак.

— Я слушаю тебя, — сказала Лора надменно, как положено королеве, которую оскорбил холодный прием.

Черновой отодвинул ящик стола, достал оттуда синюю папку и аккуратно, словно это тонкое стекло, положил перед собой, а потом поднял холодные глаза на нее и спросил:

— Знаешь, что это? (Лора шевельнула плечиками, уголки ее губ съехали вниз, мол, не знаю и знать не хочу.) Это показания против тебя.

— Что-что-что? Что за чушь?

— Ты заказала Алику сутенеру по кличке Банджо. Он должен был похитить ее и засунуть в самый жуткий бордель, где работают девушки бесплатно, обслуживая садистов. Там колют им наркотики, живут девушки недолго.

— Ложь! Решил мне отомстить наконец? За то, что я когда-то не вышла за тебя замуж?

— У тебя мания величия, Лора, — на одной невыразительной ноте сказал он. — Миллион раз перекрестился, что ты не со мной. К сожалению, ты вляпалась по-крупному.

— Я хочу вызвать адвоката.

Однако под глазом Лоры жилка задергалась, зрение у Андрея Максимовича еще стопроцентное, и страх в зрачках лихорадочно поблескивал при всем ее королевском величии. Черновой сегодня чертовски устал, а тут с этой дамой предстоит разбираться, устало и выговорил: