Владимир Буров - 8, 9 — аут

Оказалось, на нас вышло больше тысячи бойцов противника. И я положил из них двести.

Пока танки и самолеты месили духов на склоне, я попытался перевязать Юрия, потом себя. Попытался в том смысле, что перевязывал я одной рукой. И, кажется, не там, где была рана. Юрий только стонал. Вдруг слышу:

— Алексей, давай поменяемся местами.

— Юрий, я не понял тебя.

— Давай скажем, что это я положил две сотни духов и снайпера.

— Как? Ты же был ранен, когда шел бой. И не мог даже двигаться!

— Скажем, что меня ранило в конце,

— А меня?

— А тебя в начале.

— Лихо.

— Понимаешь, мне очень нужен этот орден. Хочу поступить в Академию, и стать генералом. Мой отец им так и не стал. Командует дивизией, а так и остался полковником. Он уже никогда не будет генералом. Я буду. Если ты сейчас мне поможешь. Я тебе обещаю наградной Макаров с золотой табличкой. И от меня лично получишь Харлей Дэвидсон. Пусть поношенный, но хороший. Может, медаль еще дадут. Но мне нужен орден.

Он не врал. Он ведь для этого и остался прикрывать отход наших войск.

Я согласился. Хотя сказал Юрию:

— Я не умею ездить на мотоцикле.

— Ерунда, — ответил он, — научишься.

И вот теперь у меня есть Харлей Дэвидсон. А ему орден не дали. Дали звание Героя. Это даже больше. И из Академии он вышел не подполковником, как все, а полковником. Поэтому и пригласил остальных подполковников сюда на охоту. Пригласил праздновать свою победу.

— Из твоего рассказа следует только одно, — сказала Даша. — Совершенно не понятно, зачем он начал убивать женщин боксеров.

— Может, это все-таки не он, — с надеждой сказал Алексей. — В Новый Год он убил не женщин, а своих майоров.

— А Бобика? Бобик был одет в женское платье.

— Ну?

— Нашел.

— Серьезно? — Начальник быстро вынул из сейфа бутылку семизвездочного коньяка. — Будешь?

— Спасибо.

— Спасибо, да, или спасибо, нет?

— За успех можно и выпить.

— Молодец, что ты уверен в себе.

— Давай, давай. Не разочаруй меня. А то, эта жена мэра-слово на букву Х, но с оттенком мягкости — грозится объявить голодовку.

Алексей выпил рюмку. Теперь они были по двадцать пять граммов. Сергей Иванович узнал, что одна порция по-американски означает именно двадцать пять граммов. Он был поражен. Запомнил это обстоятельство и решил провести исследование: можно ли пить такими дозами? Или все-таки врут?

— Может быть, они считают по другой метрической системе? — спросил он Алексея.

— Не думаю. Метрическая система одна.

— Итак, рассказывай, что ты нарыл.

— Она не убивала.

— Ну, а кто? Кто тогда убил Морячку? Выпить хочешь?

— Кажется, мы уже пили.

— Что, такая сомнительная кандидатура, что боишься сказать?

— Нет. Впрочем, да. Это Юрий. Сын Комдива.

— Юрий, сын Комдива, — повторил подполковник. — Сын Леонида?! Ты смотри, что происходит! Все, как на подбор. Сын главного тренера сборной по футболу, сын Комдива и жена Мэра.

— Да, — подтвердил Алексей, — это наводит на определенные мысли.

— На какие?

— Пока не знаю.

— Расскажи, почему ты решил, что это не жена Мэра, а сын Комдива, Герой войны, выпускник Академии Генерального Штаба? — И не дожидаясь ответа Алексея, пропел: — Он был батальонный разведчик. А я писаришка штабной. Он был за Рассею ответчик. А я жил с евонной женой. Ах, милая, родная мама. Зачем ты так рано ушла? Итак? Надеюсь, это не голословные обвинения?

— Одна девушка обладает экстрасенсорными способностями, — начал Алексей. — И она его увидела.

— Опять во сне? Как Лаура Петрарку?

— Нет.

— Нет? А как? Как Хемингуэй большую рыбу?

— Нет.

— Нет? А других вариантов не существует. Я тебе уже говорил, Алексей: никакой — слово, производное от слова хиромантия, но как производное от слова на букву Х, но написанное не традиционно через букву И, а через Э. — Я не то, что абсолютно против, но нас не поймут там, — он, как в прошлый раз, махнул куда-то вверх.

— Его видела не только она.

— Кто?

— Я. — И Алексей рассказал, что видел, как будущий полковник Генерального Штаба расстрелял своих друзей, майоров в Новый Год.

— Почему же ты молчал? — спросил начальник милиции.

— Я думал, мне показалось.

— Нет. Ты был абсолютно уверен, что это он. Я тебе больше скажу: ты с ним разговаривал.

— Нет.

— А я говорю, да.

— Почему вы так уверены?

— Я тоже этот, как его? — Слово, производное от слова на букву Х, но написанное через Э, так как это слово одновременно производное от слова: хиромант. — Ты с ним разговаривал, черт побери! Как я раньше об этом не догадался?