Владимир Буров - 8, 9 — аут

— Картина Репина, — сказала Даша. Они стояли на лестнице, и смотрели вниз.

— Что будем делать? — спросил Алексей.

— Надо подумать, — сказала Даша.

— Тут уже некогда думать, — сказал Алексей.

И действительно, Морячка освободилась от объятий ковра, и начала подниматься. Анна Владимировна лежала у лестницы без чувств. Из-под ее головы вытекала кровь. Ужас.

— Ужас! — воскликнула Даша. Она быстро спустилась, и приподняла голову мамы.

— Что? Голова пробита? — спросил Алексей.

— Кажется, нет.

В это время Морячка опять упала. Она, вроде бы уже поднялась, но почему-то опять упала. Анна тоже очнулась. Она схватила одной рукой Алексея за лацкан пиджака, а другой провела хук в челюсть.

— Жива! — радостно сказала Даша. — Бежим!

Они вылетели на улицу. Здесь стоял Харлей Дэвидсон.

— Твой? — удивилась Даша. — Откуда?

— Потом расскажу. — Они двинулись, но тут же чуть не врезались в стену.

— Скользит, — сказал Алексей. — На них по снегу не ездят.

— Естественно, — только и сказала Даша. И добавила: — Ты хоть когда-нибудь ездил раньше?

— А ты думаешь я принес его сюда на себе?

— Алексей, прекрати шутить.

— Почему?

— Из-за твоего юмора, мы уже попали в непонятку.

— Че-то я не помню, что я такого смешного сказал, — ответил Алексей. Наконец, они выехали в ворота, на второй скорости, ползком, как сказала Даша, поехали.

— Куда? — спросил Алексей.

— Давай на дачу.

— На дачу?! По такой дороге мы не доедем. Это, знаешь ли, не Рио-де-Жанейро.

— Здесь недалеко, — сказала Даша, — километра три.

— Дача в черте города?

— Да.

Они проехали примерно километр. Даша сказала, что надо вернуться.

— Ты боишься, что твоя мать получила травму?

— Да.

— Не думаю. Она так сильно меня ударила, что я не чувствую левую челюсть.

— Ты опять шутишь?

— Нет.

— Но левых челюстей не бывает.

— Хорошо. Что ты предлагаешь? Вернуться?

— Да.

Алексей развернулся, и они поехали обратно. Даша сняла маску. Они вошли в здание.

— Будешь?

— Нет. Я сейчас вынужден заниматься боксом. Тренирую одну великолепную даму.

— Выпей одну.

— Хорошо.

— Значится так, Алексей, скоро ты будешь майором. Следователем прокуратуры. Ну, как ты мечтал с детства. Помнишь, как ты говорил папе:

— Я буду ловить волов и бийц. — И добавлял: — Как плокулол.

— Я не помню.

— Само собой. Ты же был вот такой, маленький. Ты вообще в курсе, что личный состав дал тебе кличку Прокурор.

— Я…

— Ты, наконец, взял Серийника. Молодец! Не зря ты поработал под прикрытием. Две недели отдохнешь, получишь звание майора, медаль, премию и за работу. И пойдешь ловить волов и бийц.

— Я не совсем… — опять начал Алексей.

— Я удивляюсь, как ты только догадался.

Далее, мать Даши обвиняют в убийстве морячки. Алексей рассказывает начальнику милиции, как все было на самом деле.

Начальник милиции рассказал, что Анну Владимировну уже вязли.

— Анну Владимировну? — переспросил Алексей. — За что?

— Ты меня не слушал? Она убила Морячку. Она Серийник. И ты это понял первым.

— Послушайте, Сергей Сергеич, Анна Владимировна не может быть Серийником.

— Почему?

— Она только что приехала. Полтора года она была в Америке на учебе.

— Чему нам учиться у Америки?

— Учились тренировать женщин.

— Чему тренировать?

— Боксу. Вы, разве не в курсе, что она жена Мэра?

— Этот Мэр нам уже вот где? — подполковник чиркнул себя по горлу.

— Вам?

— Мне-то, как говорится, по барабану, а вот некоторым людям он не нравится, — сказал подполковник.

— И поэтому вам посоветовали арестовать его жену по сфабрикованному обвинению?

— Ну, во-первых, она ему уже давно не жена, а так только: бывшая жена. Во-вторых, я ничего не фабриковал. Морячка убита, а эта американская тренерша была застукана рядом

— Как она может быть Серийником, если все убийства произошли здесь. А она была в Америке! Я не понимаю.

— Мы живем не во времена Магеллана и Эль Кано. Сейчас не надо плавать три года, чтобы обогнуть Земной шар.

— Вы считаете, что она прилетала сюда, совершала убийство и улетала обратно? — спросил Алексей. И добавил: — Тем более, это легко проверить. У нее должны быть штампы в паспорте.

— Э-э, милый мой, при современном развитии печатного дела там, — подполковник махнул рукой куда-то вверх, — это легко подделать. Можно летать и без штампов.

— Вы считаете эти убийства международной диверсией? — ужаснулся Алексей.