Дж. Делейни - Предшественница

Представители клиники назначили встречу практически сразу, как только Тесса официально запросила мою медицинскую историю. Они явно хотели проверить, подействовало ли их уклончивое, успокоительное письмо. Это – понимание того, что они хотели от меня отделаться, и если бы не Тесса, то им бы это удалось, – злит меня едва ли не так же, как то, что Изабель на пустом месте лишилась жизни.

– Дело в том, – объяснила мне по пути на встречу Тесса, – что если дойдет до компенсации, то дело обойдется им очень дорого.

– Почему? – Я знаю, что выплаты за детей, которые не должны были умирать, чуть ли не смехотворно малы.

– Сама компенсация не так уж велика, но есть еще упущенные доходы. У тебя была хорошо оплачиваемая работа. Если бы не смерть Изабель, ты ушла бы в декрет, а после вернулась бы на свое место, так?

– Наверное, но…

– А теперь ты работаешь в благотворительной организации, которая борется с мертворождением, на минимальном окладе. Если прибавить зарплату, которую ты недополучила, то сумма получится приличная.

– Это был мой выбор.

– Которого ты бы не сделала при иных обстоятельствах. Не церемонься с клиникой, Джейн. Чем дороже ты им обойдешься, тем больше вероятность того, что они изменятся.

Она великолепна, понимаю я. Удивительное дело: думаешь, что знаешь человека, а на самом деле совсем его не знаешь. В офисе, деля с ней стол, я видела забавную, живую женщину, смешливую и любящую посплетничать. Но здесь, в этой темноватой переговорной, я вижу закаленного в боях воина, с отработанной легкостью уклоняющегося от выпадов руководства клиники.

– Мне представляется, – говорит она, – что вы пытаетесь применить к мисс Кавендиш моральный шантаж, когда говорите, что если она не отступится, то погибнут другие дети. Это к сведению принято. Хотя более ответственно с вашей стороны было бы увеличить штат клиники, а не сокращать его, по крайней мере до завершения разбирательства по несчастному случаю.

На нас смотрят каменные лица.

Наконец доктор Гиффорд говорит:

– Мисс Кавендиш… Джейн. Позвольте сперва выразить искренние соболезнования. А во-вторых, я хочу попросить прощения за совершенные ошибки. Мы упустили возможности вовремя вмешаться. Я не могу точно сказать, выжила бы Изабель или нет, если бы мы заметили проблемы раньше. Но у нее определенно было бы больше шансов. – Он говорит в крышку стола, подбирая слова, но потом поднимает взгляд и встречается с моим. Глаза у него красные от усталости. – Я был старшим врачом в ту смену и беру на себя всю ответственность.

Долгая тишина. Администратор Дерек делает кислую мину и вскидывает руки, словно говоря: Ах, чтоб тебя ! Линда осторожно говорит:

– Что же, я думаю, что нам всем нужно время подумать над этим. Как и над всеми прочими важными соображениями, которые сегодня были высказаны.

– Это было ужасно, – говорю я потом Эдварду. – Но не в том смысле, в котором должно было быть. Я вдруг поняла, что если не отступлюсь, то разрушу карьеру этого человека. Который тут вообще ни при чем. Я думаю, он по-настоящему хороший.

– Возможно, если бы он не был таким хорошим и подчиненные боялись бы его, то акушерка перепроверила бы результаты обследования.

– Вряд ли его нужно уничтожать за то, что он хороший начальник.

– Почему? Если он – посредственность, то и поделом.

Я, разумеется, понимаю, что такие идеальные здания, как те, что строит Эдвард, требуют определенного жестокосердия. Он однажды рассказал мне, как полгода бился с планирующими органами из-за пожарной сигнализации на кухонном потолке. У ответственного чиновника случился нервный срыв, и Эдвард от дымоуловителя отделался. Но, наверное, мне никогда не нравилось думать об этой его стороне.

Я слышу незваный голос Кэрол Йонсон. Это все – классическое поведение нарцисса-социопата …

– Расскажи о Тессе, – просит Эдвард, наливая себе вина. Я заметила, что он никогда не наливает больше половины бокала. Он предлагает мне, но я качаю головой.

– Она, кажется, человек рьяный, – замечает Эдвард, когда я заканчиваю словесный портрет.

– Да, она такая. То есть она кому угодно отпор даст. Но у нее и чувство юмора есть.

– А что она думает об этом докторе Гиффорде?

– Она думает, что он говорил по сценарию, – признаюсь я. Тут дело в разнице между ответственностью как таковой и ответственностью юридической, Джейн , сказала она мне потом, за печеньем и латте в «Старбаксе». Между ошибкой конкретного врача и институциональными огрехами организации. Они пойдут на все, чтобы клиника оказалась ни при чем .