Эйми Моллой - Идеальная мать

— Сегодня.

— Сегодня? Йен, завтра тренинг по безопасности. Я к нему готовилась все это время. Я специально так рано вышла на работу, чтобы его курировать.

— Мы все обсудили с Эриком, он возьмет твои обязанности на себя, — Йен посмотрел в окно, стараясь не смотреть ей в глаза. — Он, конечно, не ты, но мы уверены, что он справится и сможет завтра занять твое место. А ты отдохни, сколько нужно. Побудь с Хлоей.

— Ее зовут Беатрис. Послушай, я понимаю, что все это доставляет неудобства, но я же ничего плохого не сделала. Меня нашли. Тут ничего не поделаешь. Но это было пятнадцать лет назад и…

— Нэлл, — он посмотрел ей в глаза. — Мне очень жаль.

— Поговори с Адриен.

Он закусил губу:

— Зачем?

— Затем, что ей все известно. Ей все известно с самого начала. И ей все равно. Ты не можешь меня выгнать.

— Именно Адриен меня сюда отправила. Ей тоже ужасно жаль. Как и всем нам. Но мы сейчас не можем себе позволить такой общественный резонанс. Это очень отвлекает.

Нэлл собралась с духом:

— От чего же? От того, чтобы обо мне написать? Выбрать, какую мою фотографию использовать для обложки «Сплетен» на следующей неделе? Вот в чем дело? Могу надеть бикини и подержать флаг, если это вас утешит.

Он не сводил с нее глаз:

— Давай не будем все усложнять. Пожалуйста, собери свои вещи. Можем вернуться к этому разговору через несколько недель. Посмотрим по ситуации.

Она закрыла глаза и вспомнила, как собирала свои вещи в коробку в государственном департаменте. Как она шла к лифту, а люди отводили глаза. Как она вышла из здания навстречу толпе журналистов. А потом она несколько лет не могла устроиться на работу, ей везде отказывали, на лицах ее потенциальных работодателей было написано: «И это ради нее он не стал президентом?».

Она открыла глаза и посмотрела на Йена:

— Ну уж нет.

— Нет?

— Нет. Я никуда не уйду. Вы не можете меня уволить.

— Речь не идет ни о каком увольнении , просто…

— Я никуда не уйду. Я адвоката найму, если понадобится. Но я никуда не уйду.

— Но, Нэлл, это… Я…

— Не хочу показаться грубой, Йен, но я вынуждена попросить тебя покинуть мой кабинет. Считай, что это кратковременный оплачиваемый отпуск, — она повернулась к компьютеру. — Мне нужно готовиться к завтрашнему тренингу.

Йен открыл дверь и молча вышел. Она встала, закрыла за ним и заметила, что рядом с кабинетом слонялся какой-то юноша, пытаясь подслушать, о чем они говорят. Наверное, он надеялся тайком сделать пару фото для своего идиотского «Фейсбука».

Она в оцепенении села за стол и взялась за учебное пособие, стараясь ни о чем не думать. Не думать о Йене. О парне в коридоре. О журналистах у входа. И о статье, которую она читала до прихода Йена.

В то утро, когда бывший государственный секретарь Лаклан Рэйн был номинирован на Нобелевскую премию, было обнаружено, что Элен Эбердин связана с исчезновением малыша Мидаса. Оказалось, что мать, находящаяся в состоянии алкогольного опьянения, которая танцевала с «Веселой ламе» в ночь похищения ребенка Гвендолин Росс — это Элен.

Нэлл подняла с пола сумку и достала кошелек, думая об Альме. В то утро, когда Нэлл рассказала ей о своем прошлом, Альма тоже поделилась с ней своими секретами. Она рассказала Нэлл о том, что купила фальшивую карточку социального страхования у какого-то парня из Куинса. О том, как много пришлось врать ее мужу, чтобы получить должность менеджера в «Хилтоне» около аэропорта. Нэлл не знала, известно ли обо всем этом полиции.

Она нашла визитку Марка Хойта и набрала номер, не отрывая глаз от фотографии Беатрис у себя на столе. Хойт подошел почти сразу.

Нэлл повесила трубку и набрала другой номер. Когда она услышала мягкий голос, сказавший «алло», у нее из глаз брызнули слезы:

— Мама, ты нужна мне. Пожалуйста, приезжай.

Колетт теребила изумруд, висящий на золотой цепочке. Проснувшись утром, она обнаружила на соседней подушке коробочку. На открытке было написано: «Камень Поппи, на ее два месяца. Спасибо за то, что ты такая прекрасная мама».

Она взяла телефон и написала: «Я так тебе сочувствую». Сглатывая ком в горле, она подумала о кадрах, которые все утро мелькали в новостях. Фотографии Нэлл в молодости. Видеосъемка того, как она шла сегодня утром на работу, пытаясь загородить лицо сумкой. «Надо было мне рассказать».

Мисс Нос. Это была Нэлл. Колетт хорошо помнила тот скандал. Ее мать была среди тех боровшихся за права женщин активисток, которые высказывались против официальной версии и пытались представить эту ситуацию в ее истинном свете. Не как историю, столь настырно навязанную прессой: девушка, склонная к неразборчивым сексуальным связям, соблазнила своего влиятельного начальника. А как историю молодой женщины, которую обманул влиятельный мужчина.