Мэри Стюарт - Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель (сборник)

На следующий день он уехал – с первой премией в кармане – на два года в Вену для продолжения учебы, а миссис Силвер спешно насадила заросли шиповника вокруг своей спящей красавицы, и «Вишневый уют», теперь уже без опасного присутствия Стивена, постепенно погрузился в мир спокойной и привычной музыки. С тех пор прошло два года…

Дженнифер очнулась наконец от воспоминаний, заметив официантку, убирающую на поднос пустые тарелки. Соседки оставили в покое габбровые гиперстены и перешли к оливинам и клинопироксенам, а на столике Дженнифер меренги шантильи сменились виноградом, персиками и пятью сортами сыра. Дженнифер с искренним сожалением вздохнула, покачала головой и заказала кофе.

– Вы позволите составить вам компанию? – раздался вдруг чей-то голос.

Она удивленно подняла голову. Мужчина, наблюдавший за ней во время ланча из дальнего угла, поднялся из-за своего столика и направился к ней.

На вид ему было лет двадцать шесть – высокий и худощавый, с каштановыми волосами и мягко очерченным ртом. Его живые глаза были полуприкрыты густыми темными ресницами. В резких движениях ощущалась странная развинченность, выдававшая нервное возбуждение, но в целом он двигался нормально, даже с некоторым изяществом, которое абсолютно не портила легкая хромота. Он был необыкновенно привлекателен и к тому же выглядел как человек, который многого добьется в жизни. В его лице не было и следа удачливой самоуверенности похитителя дамских сердец, и это впечатление подчеркивалось выражением сияющих светло-карих глаз и мягкой линией губ.

Глаза Дженнифер округлились, она вспыхнула, но быстро овладела собой, румянец на ее лице сменился мраморной бледностью.

– Стивен! – воскликнула она с ноткой неуверенности.

Он улыбнулся ей и выдвинул стул.

– Дженни… Можно?

Он вытащил сигареты, и, даже если его руки слегка дрожали, она была не в состоянии заметить это.

– Но… Стивен! Не может быть… каким ветром тебя принесло?

– Каникулы. Я здесь уже несколько дней.

– Но… именно здесь?

Он сделал вид, будто не понимает.

– Ах, ну конечно, не здесь, не в этом отеле. Я остановился в «Роландовом мече», это гораздо более скромный отель. А сюда прихожу иногда пообедать.

Пораженная до глубины души, Дженнифер машинально взяла сигарету.

– Какое феноменальное совпадение!

– Что правда, то правда.

Стивен так равнодушно произнес это, что она настороженно взглянула на него и отметила, как он задумчиво наблюдает за ней с каким-то странным выражением в глазах. Она нерешительно спросила:

– А разве не так?

– Конечно нет. Я решил, что настала пора нам увидеться вновь, вот и все. Я приехал прямо из Оксфорда.

– А мама… они там знают, что ты поехал сюда?

Улыбка скользнула по его губам.

– Мне кажется, все было предельно ясно.

Вдруг она заговорила о другом:

– А ты изменился.

Он широко улыбнулся:

– Ты хочешь сказать, что меня теперь не так-то легко спугнуть?

Краска вновь залила ее щеки.

– Нет, конечно нет! Как глупо! Но…

– Но? – вопросительно повторил он.

– По-моему, ты мог бы и попрощаться со мной тогда, – сказала она, не глядя на него.

– Я пытался.

Она вскинула глаза:

– Пытался? Когда?

– Рано утром, после бала. Твоя матушка сказала мне, что ты еще спишь, вот и пришлось уехать, не повидавшись с тобой. Я просил передать тебе привет. Разве тебе не сказали?

Она молча покачала головой, и, глядя на ее опечаленное лицо, Стивен почувствовал приступ такой же бессильной ярости, что испытал два года назад, в то раннее утро, когда, побуждаемый безотчетным чувством, вернулся к «Вишневому уюту», надеясь сам не зная на что. Возможно, на короткое свидание с Дженнифер, перед тем как уйдет его поезд.

Но миссис Силвер встретила его в большой музыкальной гостиной и постаралась с предельной ясностью объяснить, почему ему не стоит видеться с Дженнифер сегодня, а лучше бы и в дальнейшем. Она была безапелляционна, очаровательна и жестока. И с любезнейшим видом толковала об отсутствии средств, неопределенности его жизненных планов, а в довершение – о явно неустойчивом темпераменте музыканта. Стивен был слишком несчастен и зол, чтобы оценить всю тактичность последнего утверждения профессорской супруги, рука которой грациозно покоилась на премиальном стейнвейновском рояле мужа, а глаза многозначительно косили в сторону его кабинета…

Возражений не последовало. В ее словах было слишком много правды, и, кроме того, Стивен сам еще толком не осознал своих желаний. Лишь днем позже он понял, что два года не увидит Дженнифер, и тогда его вдруг захлестнула волна горечи. Учеба в Вене, казавшаяся прекрасным сном, обернулась годами изгнания, одиноких скитаний по бурным водам неизвестности, вдали от спокойного и тихого средоточия его жизненных надежд. Дженнифер… Но добро бы он не разобрался только в себе – к несчастью, у него не было никакой уверенности в чувствах Дженнифер. Откровение вчерашнего дня должно было стать началом, а вместо этого стало концом. И раз уж так суждено, раз уж поезд набрал ход, он понял, что благоразумнее пока что забыть их первое свидание и все, что Дженнифер успела ему сказать.