Мэри Стюарт - Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель (сборник)

– Ну-ну, – негромко промолвил он, и в речи его прорезался сильный ирландский акцент. – Так это правда? Я уже начал догадываться – тогда, в комнате твоего деда, но никак поверить не мог… до конца, пока наша маленькая умница не села на лошадь. – Костяшки сжимавшей подкову руки побелели. – Так вот оно что. Теперь-то все наконец прояснилось. – Он улыбнулся. – Аннабель, радость моя, ну и дураком же ты меня выставила!

Я не ответила. Другое все еще застилало мне белый свет, завесой тьмы отделяя меня от Кона. Голос его звучал словно бы откуда-то издалека, точно голос по телефону, услышанный через толстую стену соседней квартиры. Неуместно. Лишь бессмысленным, навязчивым фоном.

Кон шагнул ближе, и Роуэн поднял голову.

– Так это был Адам Форрест, да? Адам Форрест? Господи Иисусе, кто бы подумал? Ну и болванами же мы себя выказали, мы все, а этот чертов романчик протекал у нас прямо под носом! – Лицо его вмиг потеряло всякую привлекательность, исказилось безобразной гримасой. – А стоило тебе услышать, что его жена умерла, так ты сразу и заявилась, сучка. Увидела шанс выжить меня отсюда, Богом клянусь, да еще и обстряпать в придачу свои грязные делишки!

Это вывело меня из оцепенения.

– Неправда! – воскликнула я.

– Вот почему ты на меня и не глядела… Я так и знал, что тут кто-то есть, так и знал. Твой дедушка считал, будто ты встречаешься со мной, но ты и не глядела в мою сторону, верно, Аннабель? О нет, тебе подавай только самого Форреста из Форрест-холла, а не твоего кузена, который годен лишь батрачить на тебя…

Внезапно, ничего не соображая и почти теряя сознание (насколько я вспоминаю теперь) от изнеможения и шока, я увидела в поведении Кона то, о чем все эти годы даже не догадывалась, – ледяную ярость ревности. И вовсе не потому, ручаюсь, что я и вправду была нужна Кону, но потому лишь, что он никогда не был нужен мне. И без того уже было плохо, что я не удостаивала его даже взглядом, но предпочесть другого… А уж открытие, кто он, этот другой, ранило тщеславие Кона до самого сердца. И в тот же миг, тот злополучный миг запоздавшей ясности, я поняла и то, отчего Кон так нелепо солгал насчет ребенка, – из того же тщеславия. Все кругом знали, что мне и дела нет до моего кузена. Но после моего бегства настал его звездный час. Он стал моим тайным возлюбленным. И гнев дедушки казался дешевой ценой за такую возможность потешить свое самолюбие.

Кон сделал еще шаг вперед.

– Полагаю, ты думала, он на тебе женится, да? – Голос его звучал жестоко. – Ты потому и вернулась? Верно? Он уже один раз женился на деньгах, а теперь ты тоже недешево стоишь. В эту игру ты играла, Аннабель? Я угадал? Ну давай же, признайся. Ты затеяла со мной свою игру, и я хочу дознаться до истины.

Он подошел почти к самой дверце стойла. Роуэн стоял смирно, опустив голову и перестав мотать хвостом. Но уши коня подрагивали при каждой новой нашей фразе, а ладонью я ощущала, как по телу его пробегает мельчайшая дрожь, подобно искоркам пламени.

– Но, Кон… Кон…

Мне казалось, я продираюсь сквозь туман – я ведь хотела, должна была сказать Кону столько всего; что-то насчет денег… что они мне не нужны и никогда нужны не были, что он может забрать их, как мы и уславливались, а я получу мамино наследство и уеду… И, кажется, что-то еще: что я порвала его «договор» со мной, а он может уничтожить мой с этой бесполезной подписью «Мэри Грей»… Но главное, что он может получить деньги, что я рада буду отдать их ему ради Уайтскара, потому что мы с Адамом…

Я уткнулась головой в шею коня.

– Нет, Кон. Я больше не могу. Просто уходи. Уйди.

Вместо ответа он подошел еще ближе, совсем к дверце стойла, и взялся за нее одной рукой. Во второй он продолжал сжимать подкову.

– Все это время ты водила меня за нос. – Негромкий голос источал яд и злобу. – Думаешь, теперь я могу довериться тебе еще раз, теперь, когда ты столько обо мне знаешь? И все те побасенки, что ты, мол, оставишь мне ферму и все деньги, – какого дьявола, во что ты играла? Хотела втереться ко мне в доверие? Или оспорить завещание?

– Это была чистая правда, – устало отозвалась я. – Я хотела, чтобы ты все получил. И тебе ведь достался Уайтскар.

– Откуда мне знать? – яростно напустился на меня Кон. – Да, ты мне так сказала, но с какой стати мне верить хоть единому твоему слову?

– О господи, Кон, только не сейчас. Потом, коли уж тебе так необходимо… если я смогу еще когда-нибудь с тобой разговаривать. Уходи. Ты что, не видишь?..