Мэри Стюарт - Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник)

– Ой, что вы! – Я поразилась, как часто тактичность и правда идут рука об руку. – Я хочу сказать, что не могу уловить каждое слово, но основную суть понимаю довольно хорошо, если, конечно, люди не говорят слишком быстро или не преобладает местный говор. О, спасибо, – это Софии, которая забрала пустой стакан. – Нет-нет, больше не надо. Очень вкусно.

Стратос улыбался:

– Вы все-таки сделали большие успехи. Вы не поверите, сколько тут у нас останавливалось англичан, и жили не так уж помалу, но никогда не удосуживались выучить больше одного-двух слов. Чем вы занимаетесь в Афинах?

– Я просто помощник секретаря в британском посольстве.

Это тоже было воспринято, как я заметила, не без изумления.

– Что она сказала? – это почти шепотом София.

Он повернул голову и кое-как перевел:

– Она работает в британском посольстве.

– О! – раздалось чуть слышное восклицание, стакан выскользнул у нее из рук и разбился.

– Боже мой! – воскликнула я. – Как обидно! Дайте я помогу!

Я присела на корточки и, несмотря на ее протесты, принялась подбирать осколки. К счастью, стакан был толстый, а осколки крупные.

– Не переживай, София, – невозмутимо произнес Стратос. – Я тебе дам другой стакан. – Потом с некоторым раздражением: – Нет, выбрасывай все вон, девочка, его не склеишь. Я пришлю тебе с Тони новый, лучше, чем этот хлам.

Я вручила Софии осколки и встала.

– Мне было очень приятно, но раз ваш муж действительно скоро придет домой, кирия, и ему может не понравиться моя компания, я, пожалуй, пойду. Да и моя кузина вот-вот должна приехать.

Я еще раз поблагодарила за питье, а София улыбнулась, кивнула и сделала книксен – все это так, будто она и не слышала, что я говорила.

Я вышла из калитки. Стратос – вместе со мной.

Он шел, глубоко засунув руки в карманы, ссутулив плечи под дорогим пиджаком. Он так сосредоточенно рассматривал землю под ногами, так хмурил брови, что я с тревогой подумала, что же он скажет. Первые достаточно спокойные слова были о его огорчении из-за того, что я увидела неприкрытую нищету дома сестры.

– Она не принимает моей помощи. – Он сказал это так, словно я заранее знала, о чем он заговорит. – Я приехал домой с деньгами, на которые можно купить все, чего бы она ни пожелала, но все, на что она согласилась, это небольшая плата за работу в гостинице. Грязную работу, тяжелую. Моя сестра!

– Люди иногда имеют гордость.

– Гордость! Я полагаю, что так оно и есть. И это единственное, что она приобрела после всего, за двадцать лет – гордость. Знаете ли, когда мы были детьми, у отца был свой собственный каик, а когда умер его дядя, мы унаследовали землю, наверху, у начала плато, где она хорошо защищена от ветров, лучшую землю в Айос-Георгиосе! Потом умерла наша мать, и у отца было плохое здоровье… словом, вся земля, что была, пошла в приданое моей сестре. А я уехал в Англию, и я работал. О, как я работал! – чуть блеснули его зубы. – Но я добился кое-чего за эти годы, в то время как она… каждую драхму, что у нее есть, она заработала сама. Почему даже поля… – Он осекся и выпрямил плечи. – Простите меня, нечего мне обрушивать на вас семейные неурядицы! Может быть, мне понадобилось, чтобы меня услышало европейское ухо? Хотите верьте, хотите нет, но очень многие греки считают, что они живут к востоку от Европы.

– Это абсурд, если подумать, чем Европа обязана им.

Он засмеялся:

– Тогда мне, наверное, надо сказать: ухо городское, цивилизованное. Мы ведь далеко от Лондона, верно… даже от Афин? Тут жизнь проста и тяжела, особенно для женщин. Я ее забыл за время отсутствия. Забыл, что здешние женщины смиряются с ней… И если кто-то из них настолько глуп, чтобы выйти замуж за мусульманина, который пользуется своей религией для оправдания… – Его плечи поднялись, и он снова усмехнулся. – Мисс Феррис, так вы будете здесь искать цветы и снимать фильм?

– Фрэнсис будет, а я, можно сказать, буду сопровождать ее. «Эрос» принадлежит вам, господин Алексиакис?

– «Эрос»? Значит, вы его видели? Как вы догадались?

– На нем работал мальчик, которого я видела в гостинице. Ну не то чтобы это имело для меня какое-то значение, просто интересно. Я хотела вас спросить… – И тут я запнулась.

– Вы хотели бы прогуляться на каике, вы об этом хотели спросить?

– Очень. Мне всегда хочется посмотреть на берег с моря. Мне тут дети говорили, что вполне возможно увидеть дельфинов; недалеко к западу есть бухта, сказали они, со скалами, очень глубокая, и дельфины иногда появляются там среди пловцов.