Мэри Стюарт - Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник)

– Точно?

– Конечно. Все хорошо, родная, успокойся.

Я дрожала всем телом, и руки сжали меня крепче. Моя макушка находилась вровень с его щекой.

– Погоди минутку, – прошептал Чарльз, – и тогда пойдем.

Он подержал меня в объятиях еще немного, пока дрожь в моем теле не унялась и от горла не отступила ледяная тошнота. В коридоре было по-прежнему тихо и очень темно. По звуку дыхания я поняла, что Чарльз поднял голову и прислушивается, вглядываясь в темноту. Потом он снова повернулся ко мне. Я почувствовала, что он задержал дыхание, собираясь что-то сказать, но вдруг его щека мимолетным движением скользнула по моим волосам.

– Кристи…

– Что?

Краткая пауза. Тихий вздох вырвался у него из груди и пошевелил мне волосы.

– Ничего. Отлегло?

– Да.

– Тогда пошли.

– Ты… ты правда не хочешь подождать немного и увидеться с тетушкой? То есть я не думаю…

– Нет. Забудь об этом, мы возвращаемся.

– Прости, Чарльз. Мне очень стыдно…

– И есть за что. – В его шепоте прозвучала насмешливая укоризна. – Смелей, моя хорошая, она тебя не съест. Будь же большой и храброй девочкой. Твой Чарльз сразится за тебя с противной кошкой.

Ужас отступил. Я рассмеялась.

– Ты мой большой и храбрый Чарльз, – прошептала я. – Но что будем делать, если наткнемся на собак? Спасибо, мне уже лучше.

– Правда? Тогда, пожалуй, хватит приключений на сегодня. Пошли обратно к тебе в гарем, девочка моя.

Расписная дверь все еще оставалась приоткрытой, воздух в павильоне был восхитительно свеж и дышал сладкими ночными ароматами.

Мы поднялись на мостик, и я вслед за Чарльзом перепрыгнула через провал. Но он не сразу отпустил меня.

– Кристи… – тихо, но быстро произнес Чарльз. – Мне нужно кое-что сказать тебе.

– Я так и знала. Давно догадалась, что у тебя что-то на уме. Ну, выкладывай.

– Не совсем так. Я ничего не знаю наверняка. Просто есть, скажем так, кое-какие догадки, хотя они мне самому кажутся безумием. Знаю только, что многое из того, что тут происходит, мне очень не нравится. Тут что-то нечисто. Но до поры до времени я ничего не стану тебе рассказывать. Да-да, и не спорь, придется тебе смириться.

– Но почему?

– По той простой причине, что я ухожу, а ты должна остаться в этом дворце до утра. Нет, Кристи, выслушай… тебе предстоит встретиться с Джоном Летманом и держаться с ним вежливо, как обычно, не подавая вида, что тебе кое-что известно, и, кроме того, кто знает, что на уме у тетушки Гарриет? Вдруг ей взбредет в голову еще раз увидеться с тобой? Тогда…

– То есть как – держаться с Джоном Летманом «вежливо, как обычно»? Значит, именно с ним что-то неладно?

– Говорю тебе, это только догадки. Все мои рассуждения строятся на догадках. Но тебе предстоит остаться здесь.

– Значит, чем меньше я буду знать, тем лучше? – презрительно воскликнула я. – Банальная шутка, Чарльз, банальная! Думаешь, я не сумею изобразить святую невинность? Да я всю жизнь только этим и занимаюсь. Да не зли же меня! Если на то пошло, весь сыр-бор разгорелся из-за меня, а не из-за тебя! Ну давай же, рассказывай, хватит увиливать! Джон Летман что, любовник тетушки Гарриет или еще похуже?

– О боже, – пробормотал Чарльз. – Если бы дело было только в этом…

Я долго спорила, но поколебать Чарльза мне так и не удалось. В конце концов он отпустил меня и направился обратно к разрушенному мостику.

– Ты хочешь вернуться через подвал? – спросила я. – Но почему бы просто не слезть по веревке через окно?

Чарльз покачал головой:

– Так удобнее. Закрой-ка ставни, чтобы ничто не привлекало внимания. Но на всякий случай не задвигай пока засов. Я пошел. Ложись спать, утром увидимся в отеле. – Казалось, он не решается уйти. – Милая, тебе не страшно?

– Страшно? Чего мне бояться?

– Ну вот и отлично, – сказал Чарльз и удалился.

Я думала, что не сумею уснуть, однако стоило мне лечь в постель, как я отключилась, будто электрическая лампочка, и спала добрых пять часов, проснувшись только к завтраку.

Сияло раннее утро, в залитом солнечным светом гаремном саду царила умиротворенная тишина, лишь по воде в пруду, там, где ее касался легкий ветерок, пробегала пятнистая рябь да весело распевали птицы на деревьях.

Несмотря на солнечное утро, мне припоминается, что в первый миг при пробуждении меня поразила не спокойная романтическая прелесть дворца, а ощущение надвигающихся серых туч. Смутное предчувствие чего-то зловещего окрашивало наступающий день в сумрачные тона. Даже после того, как я поняла, что причина моих тревог кроется в загадочных намеках Чарльза относительно Джона Летмана, с которым мне предстояло встретиться утром, и утешила себя тем, что весь остаток дня я проведу с кузеном, мне не стало легче. Уютный сад сераля, весь дворец, запертый в жаркой долине, отравили мне душу чем-то вроде клаустрофобии. Я поспешно встала, оделась и проглотила кофе. Мне не терпелось поскорее выбраться из Дар-Ибрагима, вернуться в отель, к нормальной жизни, к краскам, запахам и шумному буйству Бейрута. И к Чарльзу.