Франко Энна - Римское дело комиссара Сартори

Сартори сразу же направился к противоположной стороне, рассекая массу, находящуюся в состоянии транса.

Джино Саличе, директор этого заведения, с которым он познакомился еще днем, приветственно махнул ему рукой. Навстречу комиссару бросилась грациозная темноволосая девушка в вечернем платье, которое могло бы закрыть разве что коробку спичек.

— Выпьем бокал шампанского, дорогой? — захныкала она.

Джино Саличе издал рык слона и оттащил девушку от комиссара.

— Катись отсюда, дура!.. Это же законник! — выкрикнул он. Затем, изменив тон и выражение лица, повернулся к комиссару: — Доктор, уважаемый, какая честь! Вы прибыли вовремя. Видите, что творится? И так каждый вечер, хвала Господу и Сан-Антонио. Но что я говорю? Проходите, проходите, я предложу вам виски, какого вы никогда в жизни не пили.

В его жестах, словах и суетливости явно проступал Неаполь.

Сартори коротко ответил:

— Он прибыл?

— А как же!.. Точно, как взносы. Когда пробило полночь, появился здесь, как Луна в Марекьяро. Всегда в поисках Кати, порази его Бог.

— Где он?

— В комнате шведки. Я провожу вас.

— Не надо. Вы мне покажите.

Они прошли из «ада» в плохо освещенный коридор, пахнущий плесенью и подвалом.

— Спасибо.

Комиссар толкнул дверь без стука. Харриет прихорашивалась перед зеркалом. Высокая, хорошо сложенная — ничего лишнего, — в зеленоватом, полупрозрачном костюме «куклы», она, казалось, заполнила собой комнату. В углу, в маленьком неудобном креслице, сидел тонкий светловолосый юноша, одетый элегантно, но немного вульгарно. Единственно приятной особенностью его внешности были очки в позолоченной оправе.

— О, мой прекрасный комиссар! — воскликнула девушка, резко повернувшись к вошедшему. От радостного удивления у нее вытянулось лицо. Что-то в ее глазах вызвало глубокое смущение у Сартори. Но оно длилось лишь несколько мгновений, потому что сразу же внимание полицейского переместилось на испуганного блондинчика.

— Ну, я пойду, — заторопился юноша.

— Я искал именно вас, — остановил его комиссар. — Вы друг Катерины Машинелли, верно?

— Ну да!..

— У меня к вам есть несколько вопросов, — продолжал Сартори, придавая голосу непринужденный тон. — Садитесь, пожалуйста. — Блондинчик повиновался. — Как вы знаете, синьорина Машинелли несколько дней назад пропала, и полиция по сигналу синьорины, присутствующей здесь, ищет ее.

— Я тоже ее ищу, — произнес юноша еле слышным голосом.

— Где? Здесь, в ночном клубе?

Блондинчик покраснел.

— Вчера я съездил в Пескару. — запротестовал он. — Я подумал, что Катя уехала к матери. Надеялся на это. Но.

— Что «но»?

— Но не нашел ее.

Комиссар устроился на маленькой скамеечке между юношей и девушкой, прикурил сигарету. С виду он размышлял. В действительности присутствие Харриет, нанизывающей на себя «боевой арсенал» из черных кружев, мешало ему сосредоточиться.

— Ваше имя Тото? — возобновил расспросы полицейский.

— Меня называют так. Мое настоящее имя Сальваторе. Дамма Сальваторе.

— Римлянин?

— Ну, не совсем!.. Я родился в Анцио. Моя семья еще живет там. Именно в Анцио я и познакомился с Катериной, три года назад. Она служила няней в одной богатой семье. По крайней мере, так мне сказала.

— Вы помните фамилию этой семьи?

— Нет. Никогда не интересовался.

— Вы работали там?

— Я бухгалтер в фирме «Экко».

Комиссар затянулся и выпустил клуб дыма вниз к пыльном полу. Прекрасная шведка, попавшая в его поле зрения, была для него непреодолимой действительностью, которую не удавалось игнорировать.

— Синьор Дамма, вы пытались объяснить себе исчезновение синьорины Машинелли?

— О да, пытался!.. Но безрезультатно. — В тоне блондинчика звучала тревога. — Для меня это загадка. Я уже говорил об этом Харриет. Потому что уйти вот так внезапно, не сказав ни слова, без.

Он резко остановился. Сартори показалось, что он сейчас расплачется. Харриет надевала на себя сложный костюм в стиле «конец века».

В коридоре раздался голос: «Харриет, через пять минут!»

— О’кей! — откликнулась девушка, наконец-то одетая, чтобы потом раздеться. Она зашелестела негнущейся материей и, положив руку на плечо комиссара, тихо проговорила:

— Я иду. Когда я кончить, вы меня подождать?

И тут Франческо Сартори, полицейский из Сицилии, находящийся в зрелом возрасте, покраснел и ответил:

— О, ну не знаю. Может быть.

Девушка вышла, повизгивая, как обезьянка. Дверь закрылась, пропустив порцию отдаленных звуков «адской» музыки.