Катерина Даймонд - Учитель [litres]

Эдриан беспомощно вскрикнул и заплакал, не в силах сдержать отчаяние. Гибель начальника означала, что теперь он никогда не найдет Тома. С самого начала существовала реальная угроза, что мальчика больше нет на свете, что Моррис убил его и все это время бессовестно лгал. А если Том жив, то как его найти? Как хотя бы выбраться из расплющенного автомобиля? Соленый вкус слез смешался с металлическим вкусом крови. Голова закружилась, подступила тошнота. Эдриан нащупал замо́к и отстегнул ремень безопасности. Ног не чувствовал, зато видел на полу свет телефона и слышал звонок. Знал, что звонит Андреа, но даже если бы смог дотянуться и произнести несколько внятных слов, не придумал бы, что сказать. Сил хватило только на то, чтобы выплюнуть стекло изо рта. Отодвинуться от руля не получилось. В глазах потемнело, и наступила ночь.

Эдриан ощутил чье-то осторожное прикосновение. Услышал отвратительный скрежет и грохот железа: «челюсти жизни» разорвали машину пополам и освободили ему путь. Тело отказывалось подчиняться сильным рукам, пытавшимся переложить его на жесткие носилки, мышцы самопроизвольно сокращались, сопротивляясь освобождению. Эдриан точно знал, что, как только очнется, потеря Тома нахлынет невыносимой болью, а потому стремился как можно дольше остаться во тьме, балансируя на грани жизни и смерти, где время вечно и неподвижно. Врач призывал его вернуться, однако Эдриан отказывался подчиниться. Хотелось закричать, чтобы его оставили в покое, позволив тихо умереть. И все же каждое мучительное дыхание возвращало к действительности, не позволяя укрыться в покореженном теле и больном сознании.

– Детектив Майлз, вы меня слышите?

Слова звучали все ближе, четче. Эдриан застонал.

– Детекив Майлз, у вас сломаны ребра и серьезно ранена голова. Больше никаких нарушений нет, так что все в порядке.

Отлично. Все в порядке. Ничего не значащие слова, которые люди швыряют направо и налево. Будет ли когда-нибудь все в порядке? Пока боль терзала и тело, и душу.

– Гарри, – едва слышно пробормотал Эдриан сквозь кислородную маску.

Врач склонился, вопросительно повторил имя и сочувственно произнес:

– Боюсь, он не пережил аварии.

Эдриан закрыл глаза, ощущая нестерпимую усталость. Кислород придал телу невесомость, хотелось улететь от боли и спрятаться в глубоком сне. Он плакал и не мог проглотить слезы. Казалось, вся тяжесть мира сосредоточилась в горле. Том.

Когда Эдриан снова нашел силы открыть глаза, то увидел больничную палату и бывшую жену. Андреа сидела возле кровати с распущенными волосами, без макияжа. По щекам текли слезы. Захотелось снова уснуть, чтобы спрятаться от разговора. Тихо попискивал регистратор сердечного ритма. Наверное, звук изменился, потому что Андреа повернулась и посмотрела на Эдриана. Стало совсем плохо.

– Он сказал, где Том? – спросила она. И в голосе, и во взгляде сквозила робкая надежда.

Эдриан покачал головой. Андреа разрыдалась. Он попытался взять ее за руку, но она отстранилась.

– Давно я здесь?

– Несколько часов. Вчера вечером в полицию сообщили об аварии: машина пробила ограждение и упала в глубокий овраг. Передали в новостях. А сейчас уже почти шесть утра. – Голос звучал монотонно, даже без ненависти.

Эдриан с трудом сел. Вытащил из вены иглу капельницы, отодрал от груди приклеенные пластырем провода. Спустил ноги с кровати и сразу пожалел о неосторожном движении. Едва ноги коснулись пола, резкая боль пронзила ребра и прокатилась по телу. Как в грозу: сначала молния, потом гром. Он уперся в кровать перевязанными ладонями.

– Нужна какая-нибудь одежда.

– Куда ты собрался?

– Искать Тома.

– Ты едва дышишь.

Из коридора, с сестринского поста, донесся голос Денизы – она что-то громко доказывала.

– Я же дал слово вернуть его.

Попытка сделать несколько шагов принесла новую боль. Дениза увидела его и бросилась на помощь. Эдриан оперся на ее плечо, и она с готовностью приняла тяжесть.

– О господи, что же происходит?

– Если бы знать…

– Моррис мертв, Майк мертв, а Имоджен в палате интенсивной терапии.

– Она здесь?

– Да. Торчу в госпитале почти всю ночь, но к тебе так и не пустили, потому что я не родственница и вообще никто. Велели ждать до тех пор, когда окончательно придешь в себя. Хочешь, отвезу тебя к ней?

Дениза нашла инвалидное кресло, помогла Эдриану сесть и покатила его по коридору туда, где лежала Грей. При первом же взгляде на провода и трубки, опутавшие скрытую простыней фигуру, Эдриан вспомнил все подробности.