Маттиас Эдвардссон - Почти нормальная семья

— Вы знаете в лицо всех, кто работает в «H & M», или только Стеллу?

Она снова хмыкнула.

— У меня отличная память на лица, — сказала она и опять взглянула в окно. — И вообще очень хорошая память. Я подмечаю такое, что другие пропускают.

— Не сомневаюсь, — поддакнул я.

— Вашу дочь я много раз видела в «H & M». Когда полиция показала мне фото, я была уверена на сто процентов. Они сказали — не часто случается, чтобы свидетели были так уверены.

Я чуть присел, чтобы видеть то же, что видит человек, сидящий в кресле, и констатировал, что другая сторона улицы просматривается прекрасно.

— Потом я проснулась оттого, что кто-то кричал диким голосом. Во всяком случае, голос был мужской.

— Когда это было?

— Я только что легла, так что, должно быть, около часу ночи.

В точности как сказал Блумберг. В час ночи.

— Я всегда ложусь в час. Тут я подбежала к окну и некоторое время наблюдала. Ничего не увидела, но уверена, что звуки доносились с детской площадки.

Я попытался представить себе, как все это выглядело в темноте. Вдоль тротуара тянулась череда фонарей, однако разглядеть среди ночи какие-то детали все равно было непросто.

— Откуда у вас такая убежденность, что это была она? — спросил я. — Вы отдаете себе отчет, что можете загубить человеческую жизнь — жизнь многих людей, если укажете не на того человека? Вы должны быть уверены на сто процентов.

— А я и уверена на все сто. Я же сказала.

Это звучало так наивно — почти полный отрыв от реальности. Какое безумие, что Стелла сидит взаперти в изоляторе на основании утверждений этой женщины!

Я с трудом взял себя в руки. Меня так и тянуло схватить Мю Сенневаль и хорошенько встряхнуть ее.

— Вы не знаете Стеллу. Вы видели ее только на работе — в магазине. Как вы можете утверждать, что настолько уверены?

Мю Сенневаль глянула мне в глаза. Взгляд ее был полон сострадания.

— Стелла приходила сюда далеко не в первый раз.

Когда девочкам было по четырнадцать лет, Амина разыскала меня в моем кабинете в приходе. Она стояла в дверях, вся дрожа, — вид у нее был такой, словно мир вот-вот рухнет и поглотит ее.

— Пастор обязан хранить тайну?

Едва она произнесла эти слова, как я понял, что все должно измениться. В ее испуганных глазах лани словно бы лежала на весах вся наша жизнь.

Все детство Амина и Стелла были неразлучны. Временами Стелла проводила у семьи Бежич не меньше времени, чем дома с нами. У Амины тоже не было ни братика, ни сестрички, и, хотя мы никогда не обсуждали это с Дино и Александрой, мы с Ульрикой подозревали, что Александре, как и Ульрике, не удалось забеременеть во второй раз.

— Что произошло? — спросил я, положив руку на плечо Амины.

— Ты ведь обязан хранить тайну? — снова спросила она. — То, что я тебе скажу, ты не имеешь права никому рассказывать?

— Все зависит от того, что именно ты собираешься мне доверить.

Я попросил ее сесть, налил ей апельсинового сока и угостил печеньем. Прежде чем перейти к делу, мы поговорили обо всем на свете — как у нее дела в школе, о подружках и гандболе, о ее мечтах и планах. Потом она сообщила, что речь идет о Стелле.

Я выждал два дня, но потом все же вынужден был заговорить об этом с Ульрикой.

— Наркотики?

Моя жена уставилась на меня недобрым взглядом. Казалось, она ждет, что я возьму назад свои слова — скажу, что это была шутка.

— Так утверждает Амина.

— С какой стати Амине рассказывать тебе нечто подобное?

Она не хотела во все это верить.

— Думаю, она боится, — ответил я.

В последующие дни Ульрика поставила всех на голову. Она связалась с директором школы и школьной медсестрой, которая организовала анализ крови на содержание наркотиков.

— Вы не сможете меня заставить, черт подери! — кричала Стелла, пытаясь вырваться из наших рук у поликлиники.

— Очень даже можем, — отвечала Ульрика. — Ты несовершеннолетняя.

Народ с любопытством косился на нас, когда Стелла продолжала громко возмущаться и в холле. Я изо всех сил пытался успокоить ее, но потом ситуация стала настолько невыносимой, что мне пришлось втащить Стеллу в лабораторию и пояснить, что мы не можем больше ждать. Ульрика крепко держала Стеллу за руку, когда медсестра вводила ей в вену иглу.

Несколько дней спустя мы получили ответ по телефону. В крови у Стеллы обнаружили следы марихуаны.

— Почему? — раз за разом повторяла Ульрика. — Почему?

Мы со Стеллой сидели за кухонным столом, а она кругами ходила вокруг нас. Я чувствовал себя адвокатом.