Мария Спасская - Девять жизней Николая Гумилева

— Ничего не знаю, все вопросы к Олегу Ивановичу!

Как обычно в этот час, в редакции царило оживление. Туда-сюда сновали сотрудники с бумагами в руках. Под пристальными взглядами коллег пройдя через приемную, я стукнула пару раз в дверную филенку и, подождав, пока крикнут «открыто», вошла в кабинет. Развернув кресло, Полонский сидел спиной к дверям, внимательно глядя в окно. Я бы даже сказала, что он там кого-то высматривает. Как оказалось, меня.

— Добрый день, Олег Иванович, — проговорила я. — Вызывали?

Полонский крутанулся в кресле и уставился на меня своими рачьими глазами.

— Здравствуйте, Кораблина. Вы вошли в здание двадцать минут назад и только что соизволили явиться. Где вы были?

Он что, серьезно? Ну и зануда! Краем уха слышала, что он развелся с женой. Немудрено. Мало кто выдержит такой тяжелый характер. Прямо вот хочется позвонить его бывшей и сказать, что мысленно я с ней.

— Туалет посетила, — промямлила я. И смущенно добавила: — А что, это возбраняется?

— Нет, просто у нас с вами нет времени на прогулки по редакции. Дело в том, что меньше чем через два часа отходит поезд в Латвию.

Этого еще не хватало!

— В Латвии я не была, возможно, когда-нибудь и хотела бы съездить, но, если можно, не сейчас.

— В Латвию едете не вы, а я, — оборвал меня Полонский.

Я перестала вообще что-либо понимать, чувствуя, как заливается краской лицо. И растерянно произнесла:

— Виктория говорила, что выписала мне командировку…

— Совершенно верно, Соня, вы тоже едете, — согласился шеф. — Только не в Латвию, а в Бежецк в качестве литературного секретаря и отчасти сиделки академика Граба. Полагаю, вы знаете, кто это такой?

— Понятия не имею.

— Вы что, Кораблина, телевизор вообще не смотрите? Хотя бы канал «Культура»?

— Нет, не смотрю. Предпочитаю интернет.

— Тогда буквально в двух словах введу вас в курс дела. Академик Граб часто мелькает на канале «Культура», одно время даже вел передачу «Плеяда звезд Серебряного века». Очень уважаемый ученый. Он возглавляет городской совет по надзору за архитектурным и историческим наследием Петербурга, состоит в комитете бывших узников сталинских лагерей. Да и много еще где состоит. Прямо сейчас вы должны отправиться к нему, познакомиться и помочь собраться. Завтра в половине десятого утра отходит ваш поезд.

— Я еду в качестве секретаря академика Граба? Но я никогда не работала секретарем.

— Поверьте, Соня, в этом нет ничего сложного, — Полонский благожелательно улыбнулся. — Когда я учился в университете, Викентий Павлович преподавал литературу Серебряного века. Теперь академик Граб в довольно преклонном возрасте и нуждается в элементарной помощи. С сиделками он не ладит, ему нужна помощница с литературными навыками. Вы, Соня, подходите на эту роль, как никто другой. Это ненадолго, на пару дней, не более. Только на время поездки академика в Бежецк.

Ну и зачем престарелому Грабу в Бежецк? Ведь этот спрятавшийся где-то под Тверью маленький уездный городишко ничего из себя не представляет. Известен только тем, что там родился поэт Николай Гумилев, а больше ничем не славен. И потом, как я уеду? Папа любит готовить, но не любит ходить по магазинам, закупаюсь в основном я. А Жанна со своими фемками? [15] Фемка — принятое в интернете сокращение от «феминистка». Кузина из дома тоже почти не выходит — не хочет встречаться с нефеминистически настроенными девами и их мужьями. И, главное, Катюня! Катюня останется без меня! Я почувствовала, как глаза застилает теплая муть, а к горлу подкатывает ком, шмыгнула носом и шумно сглотнула.

— Только не надо слез! — замахал шеф руками. — В качестве бонуса редакция оплачивает проживание в пятизвездочном отеле на полном пансионе, плюс неограниченные представительские расходы. Идет?

Я справилась с подступившими слезами и хмуро кивнула.

— Вот и отлично! — обрадовался Полонский. — Возле дома академика вас встретит мой друг, на попечении которого находится Викентий Павлович. Друга зовут Сергей Меркурьев. Вы подниметесь к академику, Меркурьев представит вас друг другу и отправится по делам, а вы, Софья Михайловна, приметесь за свои прямые обязанности, кои заключаются в выполнении распоряжений Викентия Павловича.

Главный редактор протянул мне конверт и закончил:

— Здесь билет, деньги и адрес. Я очень надеюсь на вас, Кораблина! Не подведите.

Я убрала в сумку конверт и вышла из кабинета. Ну до чего неприятный тип! И друг его, должно быть, такой же отвратительный.