Наталия Антонова - Срезанные цветы

Мирослава поднялась из-за стола, оставила деньги за выпитый чай и съеденное пирожное.

– Спасибо за компанию, – сказала она, – и приятный разговор.

Сразу после приватной беседы с Оксаной она позвонила Симоненко и попросила его о встрече.

– Какой еще, к дьяволу, частный детектив? – раздраженно спросил он.

– Наша встреча в ваших интересах, Самуил Семенович.

– Вы что, угрожаете мне? – проговорил он, насторожившись.

– Ну что вы! Ни в коем разе.

– Хорошо, ждите меня через час на платной стоянке у «Колокольчика».

– Возле детского магазина? – на всякий случай уточнила Мирослава.

– Да. – Он сразу отключился.

Волгина приехала на место встречи раньше бизнесмена и стала ждать. Автомобиль Симоненко закатился на стоянку минута в минуту. Он чуть приоткрыл дверь и высунул одну ногу в дорогом итальянском башмаке.

Мирослава подошла к автомобилю:

– Еще раз здравствуете, Самуил Семенович, я Мирослава Волгина.

Он бросил на нее взгляд исподлобья и пригласил:

– Садитесь в мою машину, поговорим здесь.

– Хорошо.

– Покажите удостоверение, – проговорил он, когда она села рядом.

– Пожалуйста.

– Значит, частный?

– Частный.

– Меня следователь тоже уговаривал нанять частного детектива. – Он внимательно посмотрел на нее.

Но она ничего не ответила, и ни один мускул не шевельнулся на ее лице.

– Что вы хотите от меня? – спросил Симоненко.

– Вы не заказывали убийство своей жены, Самуил Семенович?

Глаза бизнесмена чуть не выскочили из орбит:

– Что вы такое несете?! – загремел он.

– Вы вполне могли желать смерти своей жены.

– С какого это перепугу?! Она меня вполне устраивала.

– Тем не менее у вас молодая возлюбленная, и теперь, когда Оксаны не стало, вам не надо делиться с женой.

Симоненко смотрел на нее злым взглядом.

– И Самуил Семенович, как вы удобно устроили – и жена Оксана, и любовница Оксана. Не спутаешь, не оговоришься нечаянно, – усмехнулась Мирослава.

– Вы что же думаете, что я на ней женюсь?!

– Почему бы и нет?

– Не того поля ягода, – проговорил он хмуро и неожиданно успокоился: – Не убивал я Оксану и не заказывал, я был к ней привязан, уважал ее, ценил.

– И поэтому изменяли ей?

– Какая это измена, – он пренебрежительно махнул рукой, – так, одни телесные утехи, больше для тонуса.

– Тем не менее рыльце у вас в пушку, и полиция с вас глаз не спустит, – сказала Мирослава скорее для того, чтобы бизнесмен не слишком расслаблялся.

Ее брат Виктор называл это классовой непримиримостью. Кто знает, может, он и был прав.

Симоненко повернул к ней массивную голову и посмотрел прямо в глаза.

– Думаете, мне сладко стало без Оксаны? – В его голосе неожиданно прозвучали ноты неприкрытой горечи.

– Кто вас знает, – ответила Мирослава, запретив себе сочувствовать бизнесмену, – мне известно только то, что при ее жизни вы не слишком-то заботились о ее душевном покое.

Она стремительно выбралась из салона, не желая слушать его оправдания, и, не оглядываясь пошла к своей «Волге». Он дал ей выехать со стоянки и только тогда положил на руль свои большие холеные руки.

Мирослава же набрала номер телефона Глеба Павелецкого – друга банного массажиста Льва Скоробеева.

Глеб Павелецкий внимательно выслушал, кто она и зачем хочет с ним встретиться, после чего сказал, что предлагает два варианта встречи. Первый – у него дома, второй – в кафе на набережной. Мирослава выбрала кафе, и встреча была назначена на половину седьмого вечера в «Жемчужине».

Волгина позвонила Морису и предупредила его, что приедет не скоро.

Чтобы скоротать время до назначенного срока, она решила куда-нибудь отправиться. Например, в картинную галерею. Ближе всех была «Вишневая роща». Она вспомнила, что эта галерея принадлежит отцу оперативника Дмитрия Славина. На улице Гоголя было тихо и зелено. Совсем рядом с галереей находилось несколько чистых уютных двориков, на клумбах пестрели цветы, тихо бились струи крохотных фонтанчиков.

Народа в залах галереи почти не было, и она спокойно ходила от одного полотна к другому. На стенах было много картин современных местных художников, и Мирослава сама не сразу осознала, что интуитивно высматривает картины Анны Колесниченко. Но работ такого художника в галерее не было…

Мирослава подъехала к кафе раньше назначенного срока, заняла столик, заказала чашку зеленого чая и стала ждать прихода Глеба Павелецкого. Он не заставил себя долго ждать, вернее, пришел на пять минут раньше и стал оглядывать зал. Мирослава приподнялась и помахала ему рукой. Заметив приглашающий жест незнакомой девушки, Глеб сразу направился к ее столику.