Софи Ханна - Тайна трех четвертей

– Я убила дедулю, – сквозь слезы заявила Аннабель Тредуэй. – И говорила об этом инспектору Кетчпулу. Почему мне никто не верит?

– Потому что вы лжете, – сказал я.

– Без двадцати три все собрались в этой комнате, – продолжал Пуаро. – Кроме Кингсбери. Мы с Кетчпулом пришли в два часа, и больше никто. Затем я отправил Тимоти Лавингтона и Фредди Рула всех позвать – примерно в пять минут третьего. Вот в каком порядке вы здесь появились. Айви Лавингтон в двадцать минут третьего. Вскоре за ней – Джейн и Хью Доккерилл. В двадцать пять минут третьего Аннабель Тредуэй, Фредди Рул и Тимоти, затем Джон Мак-Кродден, а следом его отец. Последними были Милдред Рул, Юстас Кэмпбелл-Браун, Сильвия Рул и Линор Лавингтон. Боюсь, я вынужден сказать: любой из перечисленных мною людей мог быть тем, кто вырвал полотенце из рук Кингсбери и оставил его умирать. Мы можем исключить из списка подозреваемых только четырех человек: инспектора Трабвелла, Кетчпула, меня и… четвертый, естественно, Джон Мак-Кродден.

– Я не понимаю, почему вы исключили Джона, – сказала Сильвия Рул. – Мне кажется, у него было достаточно времени, чтобы нанести рану Кингсбери и оставить его умирать, прежде чем прийти в гостиную.

– О, подумайте, мадам, – сказал Пуаро. – Если убийца Кингсбери тот человек, которому Айви Лавингтон сказала: «Ты единственный из нас, кто знает Джона Мак-Кроддена»?

– А, я поняла, – сказала Джейн Доккерилл. – Вы правы. Значит, убийцей не может быть Джон Мак-Кродден.

– Как вдохновляюще, – произнес Джон Мак-Кродден. – Меня больше не подозревают в убийстве.

– Да, тебя не подозревают в убийстве Кингсбери, но остается еще Барнабас Панди, – сказал его отец.

– На самом деле, mon ami, вовсе нет, – сказал Пуаро.

Все удивленно на него посмотрели.

– Барнабас Панди умер в результате несчастного случая, – сказал Пуаро. – Он утонул в ванне, как поначалу и думали. Совершено только одно убийство: бедняги Кингсбери, верного слуги мистера Панди. Кроме того, была предпринята попытка второго убийства, которая, как я счастлив вам сообщить, оказалась неудачной. Думаю, мне следует уточнить: сначала, до того как умер Кингсбери, была предпринята неудачная попытка, и только после нее злоумышленник расправился с Кингсбери.

– Попытка убийства? – спросила Линор Лавингтон. – А кого пытались убить?

– Вашу сестру, – сказал Пуаро. – Дело в том, мадам, что автор четырех писем, якобы написанных мной, сделал (или сделала) все, чтобы, несмотря на то что Барнабас Панди умер сам, Аннабель Тредуэй повесили за убийство ее деда.

– Могу я задать вам вопрос, мистер Пуаро? – спросила Аннабель Тредуэй.

– Oui, мадемуазель. Какой именно?

–Убийца Кингсбери, автор четырех писем и тот, кто хотел, чтобы меня повесили за убийство, – три разных человека?

– Нет. За все в ответе один человек.

– Тогда… я невольно ему помогла, – сказала Аннабель, уже перестав плакать. – Ведь я, по сути, попыталась совершить самоубийство, когда отправилась в Скотленд-Ярд, чтобы признаться, что утопила дедулю в ванне.

– Позвольте спросить у вас сейчас: вы убили своего дедушку, Барнабаса Панди?

– Нет. Нет. Я этого не делала.

– Bien. Теперь вы говорите правду. Превосходно! Наконец пришло время рассказать все. Мадемуазель Айви, вы ведь верите в силу правды?

– Верю, – ответила Айви. – Ты действительно призналась в убийстве, которого не совершала, тетя Аннабель? В убийстве, которое даже не было убийством? Очень глупо с твоей стороны.

– Убийца Кингсбери вчера рассказал вам правду о том, как он или она пытался подставить Аннабель Тредуэй, вашу тетю, обвинив ее в убийстве Барнабаса Панди, – сказал Пуаро Айви. – Однако вы отказались назвать имя этого человека. Вы защищаете безжалостного убийцу. Почему? Все дело в силе той правды, которую он вам поведал!

– Почему вы пришли к выводу, что человек, о котором идет речь, лишен жалости? – спросила Айви.

– Раскаивающийся человек признался бы здесь и сейчас, – сказал Пуаро, оглядев комнату.

Все молчали.

– Я заметил одну странную вещь, – неожиданно заговорил Юстас Кэмпбелл-Браун, – при сложившихся обстоятельствах возникает безумное желание сделать признание. Я невиновен, но не могу выносить молчания. У меня возникает желание закричать, что я убил Кингсбери. Хотя, понятно, я этого не делал.

– Тогда, пожалуйста, помолчите, – сказал Пуаро.

– А если этот человек – вовсе не безжалостный убийца, просто он ужасно напуган? – спросила у Пуаро Айви.