Наталья Александрова - Перчатка немецкого рыцаря [litres]

– А это, Петр Никитич, девушка из города приехала. Утопленниками интересуется, – болтала Верка.

– Утопленниками? – Полицейский поперхнулся. – Какими такими утопленниками?

– А это теми, которых в Серебристом озере нашли. Которые в машине утопли.

– В Серебри-истом? – протянул полицейский и внимательно взглянул на Арину. – А вы почему это ими интересуетесь? Сколько уж лет с того случая прошло…

– Да это я так, из любопытства… – Арина поднялась и приветливо проговорила: – Спасибо, Кузьминична! И вам спасибо, Вера! Пирожные у вас и правда хорошие!

С этими словами она вышла из гостеприимного заведения.

Вера проводила ее удивленным взглядом и пробормотала:

– Да она же эти пирожные и не попробовала!

Полицейский допил пиво и тоже вышел на улицу.

Оглядевшись по сторонам, он увидел городскую девушку. Она стояла, прислонившись к дорогой иностранной машине, и манила его пальцем. Полицейский тяжело вздохнул и подошел к ней.

– Поговорим? – Городская девушка прищурилась.

– Поговорить можно… почему не поговорить… – пробормотал полицейский, настороженно оглядываясь по сторонам. – Хотя, конечно, смотря об чем…

– Вы ведь, Петр Никитич, тогда здесь служили и как раз этим делом занимались?

– Каким таким делом?

– Да вот об этих утопленниках. Которых из Серебристого озера вытащили.

– Ну, может, и занимался. Так ведь сколько времени-то прошло. Чего сейчас об этом разговаривать?

– Чего? – задумчиво протянула городская девушка. – Ну, вот хоть бы такая причина… – И она пошуршала перед носом полицейского крупной купюрой.

– Ну, это, конечно, причина хорошая… – заинтересовался полицейский. – Но если бы еще одна нашлась… Всегда лучше, когда не одна причина а, скажем, две…

– Это можно. – Рядом с первой купюрой появилась вторая.

– М-да… – полицейский снова огляделся, – вот только думаю, как бы кто-нибудь про этот наш разговор не узнал… Нехорошо может получиться…

– А как вы только что Вере говорили? От кого этот кто-нибудь узнает? От вас, что ли? Если вы, Петр Никитич, никому не сообщите, то я тем более…

– А что – ваша правда… – Полицейский потянулся за деньгами. – Так что вы про тех утопленников узнать хотите?

Девушка, однако, придержала купюры:

– А я вот что подумала. У вас ведь в полиции дела несколько лет хранятся?

– Само собой. У нас в этом деле порядок.

– Так, может, и то дело сохранилось? Насчет утопленников, которых из озера вытащили?

– Должно быть, сохранилось.

– Так, может, вы его мне покажете?

Полицейский громко запыхтел, как недовольный еж перед пустым блюдцем.

– Это ведь не положено… – произнес он наконец и снова огляделся по сторонам.

– А если у меня еще одна причина найдется? – И к первым двум купюрам присоединилась третья.

– Ну ладно, пойдемте, поглядим, что я для вас могу сделать… – Он снова потянулся за деньгами.

Но девушка помахала перед его носом пальцем:

– Утром стулья – вечером деньги!

– Какие еще стулья? – набычился полицейский. – Я до вечера ждать не собираюсь!

– Не беспокойтесь, не придется. Это я так сказала, присказка такая. Как только вы мне дело покажете – тут я вам всё и отдам!

Петр Никитич вошел в дежурную комнату. За ним следовала Арина.

Дежурный, молодой полицейский Осетров, с интересом уставился на нее.

– Никитич! – обратился он к старшему товарищу. – Ты, никак, нарушительницу задержал?

– Сам ты… нарушитель! – пропыхтел сержант. – Погуляй немножко, Осетров, нам с гражданкой кое-какие вопросы обсудить надо.

– Вопро-осы? – удивленно протянул Осетров. – Ну, Никитич, ты даешь! Я бы с такой интересной гражданкой тоже не отказался пару вопросов обсудить!

– Ты, Осетров, ерунду-то не говори! Не дорос ты еще до таких вопросов! Говорю тебе – выйди, погуляй полчасика!

– Ну, раз ты так – я что, я погуляю…

Едва дверь за Осетровым закрылась, Петр Никитич подошел к несгораемому шкафу, открыл его и проговорил, показывая на аккуратные ряды папок:

– Вот, я же сказал – у нас в делах полный порядок! Вот они все, одно к одному!

– Что, – удивилась Арина, – у вас они не в компьютере, а по старинке, в картонных папках?

– В картонных-то оно надежнее. Компьютеры эти только и слышишь – то они зависают, то вирусом каким-то болеют, то в них совершенно посторонние люди через провода забираются. А картонные папки – вот они, что им сделается?

Полицейский снова повернулся к шкафу и забормотал:

– Это, значит, одиннадцатый год… а это двенадцатый… где же у нас то дело…