Юлия Алейникова - Крест великой княгини

— Ну да. Он принадлежит Вениамину Маслову.

— Именно, — кивнула Лиза. — Я ради тебя, любимый, даже на маникюр туда записалась, правда, только на послезавтра, у них там просто аншлаг. Хотя цены вовсе не демократичные.

— И? — не переставая жевать, уточнил Игорь Михайлович.

— В общем, пока ничего толком не знаю, так, сплетни, но Регинка обещала для меня все разузнать подробнее. Ее родственница, весьма состоятельная особа, в этом салоне уже года три обслуживается. А тут вдруг перестала.

— Ну нашла другой, — пожал плечами Игорь.

— Да, но почему она тогда безостановочно бубнит, что ноги ее там не будет, что они продажные сволочи? Хозяина отдельно кроет на чем свет стоит, и вообще. Ходит дерганая, психованная, на море не поехала, сидит в городе и, кажется, даже у Регинки денег пыталась занять.

— Может, за стрижки да маникюры задолжала? — снова пожал плечами Игорь.

— Что за ерунда? Ей муж недавно новую тачку подарил, «Ауди», между прочим. Уж наверное, стрижку оплатить денег наскребет. И потом, она же не перестала стричься. Просто салон поменяла, и новый, поверь мне, не дешевле.

— Ну, если, как ты говоришь, она без конца ругает салон и особенно его владельца и ищет деньги… в общем, если сложить два плюс два, то определенно получается четыре, — глубокомысленно заключил Игорь Михайлович.

— Думаешь, шантаж? — тут же выпалила Лиза.

— А что еще? Не на благотворительность же она так отчаянно деньги собирает?

— Именно!

— Ладно, спасибо, тема интересная, — кивнул Игорь Михайлович. — Завтра займусь, а сейчас давай баиньки, меня ноги уже не держат, и Пашка, как назло, не звонит.

Витя Свиридов широко шагал, засунув руки в карманы куртки. Прелести солнечного весеннего утра мало занимали его практическое существо. Гораздо больше его волновала черная полоса невезения, навалившаяся на него, когда и не ждали. Ну, во‐первых, понятное дело, убийство. Начальство на ушах, свидетелей нет, рядовому составу, ясное дело, по шее. Во-вторых, батя опять запил. Ну как же, Первое мая! План с опережением на месяц выполнили, да еще премия. Пока Виктор вчера до поздней ночи по служебным делам бегал, отец опять мать с Любкой гонял. У матери здоровенный синяк на лбу, хорошо еще, не покалечил. И сделать с ним ничего нельзя. Ветеран, герой, инвалид, мать его. И ведь был же раньше человеком, до войны еще. Виктор помнит. А все контузия. Ну и Галя… Сосед Федор сказал, что видел ее пару раз с каким-то очкариком. Провожал он ее.

— Здорово, Виктор! — хлопнул его кто-то сзади по плечу.

— А, здорово, Толь, — протягивая Лодейникову руку, буркнул Виктор, взглядывая на товарища.

Анатолий тоже выглядел хмурым.

— Как мать, был у нее вчера?

— Заскочил после работы. Говорят, надо неделю полежать, а может, и больше. Нагрузки большие на сердце. Пришлось сегодня малых пораньше собрать, чтобы на службу не опоздать. Зина-то уже большая, а вот Лешку придется в сад на круглые сутки определять, не поспеть мне с ними.

Вот тоже у человека забот, с сочувствием посмотрел на Толика Виктор. Отец от старого осколка год назад скончался. Мать болеет. А еще младшие брат с сестренкой на шее. Жизнь… То ли дело Борька Беспалов. Баловень судьбы. Ни забот, ни хлопот, одна дурь в голове бурлит, не без зависти подумал Виктор, открывая дверь отделения.

— Ну что, с чем пожаловали, товарищи оперативники? — хмуро встретил их майор Ермаков. — Я вот, знаете ли, только что с полковником в горкоме партии был. Имел удовольствие. Какие, спрашивают, товарищи милиционеры, результаты? Сколько подозреваемых, какие версии и улики? — Тон майора при этих словах становился все грознее, пока не вылился в громоподобный вопль. — Вы что, мать вашу, опера или сопляки из детского сада? Где свидетели по делу? Маслова убили в центре города посреди белого дня или ночью в пустыне Сахара, среди тушканчиков?

Борис всей душой понимал ответственность и серьезность момента. Но при слове «тушканчики» не выдержал и прыснул.

— Лейтенант Беспалов, встать! — грохнул кулаком по столу майор.

По лицу Вити Свиридова расползлась неуместная счастливая улыбка. Лодейников лишь головой покачал.

Остальные неодобрительно взглянули на Борю, проявив полную солидарность с майором.

— Вам что, Беспалов, тема нашего совещания показалась такой веселой? Или вы уголовный розыск с цирком перепутали?

— Простите, товарищ майор, — краснея до самых ушей, промямлил Борис, проклиная свою дурацкую ребяческую смешливость. — Я… тут… в общем, это нервное.