Стюарт Стерлинг - Нет святых в аду - Сборник

Он провел инспектора в длинную темноватую комнату с рядами книг на стеллажах вдоль стен. Филантроп сидел перед камином, ноги его были укрыты пледом.

— Добрый день, мистер Педли. Садитесь. Вы пришли, чтобы развеять наши опасения или, наоборот, укрепить их? — В его тоне полностью отсутствовала сердечность.

— Я пришел, чтобы задать вам несколько вопросов, мистер Элдридж.

— Мне или моей дочери?

— Сначала вам.

Элдридж сложил руки на коленях.

— Я так долго помогал другим, что теперь не понимаю, как помочь собственному ребенку. Что вы хотите узнать?

— У вашей дочери есть перламутровая зажигалка?

Черные глаза внимательно смотрели на него.

— Не исключено. Точно не скажу. Я редко бываю дома.

— Тогда я поинтересуюсь у нее лично. Второй вопрос: помогала ли ваша организация кому-нибудь из жителей Западной Шестьдесят четвертой улицы?

Элдридж воздел руки вверх и сразу безвольно уронил их на колени.

— Не знаю, я не вхожу в детали подобной работы. Выясните у мисс Брайс или у Лоис.

-— Давайте попробуем.

Филантроп дернул за шнурок старомодного звонка. Тут же, как чертик из коробочки, появился дворецкий. Педли решил, что он, наверное, подслушивал в коридоре.

— Джессап, позовите сюда мисс Лоис.

— Хорошо, сэр.

После ухода Джессапа Педли завязал отвлеченную беседу:

— Прочел вашу речь, мистер Элдридж, произнесенную вчера в Вашингтоне. Там есть очень интересные мысли.

Элдриджу, казалось, польстили его слова.

— Рад, что она вам понравилась, сэр. Секретарь ассоциации просил у меня разрешения напечатать ее в ежегодном обозрении. Особенно отрадно слышать, что такие важные официальные лица, как вы, находят ее достойной внимания.

Инспектор улыбнулся.

— Мне кажется, что большинство людей не стремится к долголетию, потому что не считают жизнь достаточно ценной. Таково мое мнение.

— И потому они совершают самоубийства?

— Нет. Просто люди устают от борьбы, от страданий, от одиночества, прежде чем истекает срок их жизни. По-моему, так случается со многими. Если бы нам удалось сделать жизнь более интересной, люди не стремились бы к смерти.

— Да, согласен с вами. Это одна из основных целей нашей клиники...

Появился Джессап.

— Мисс Лоис нет, сэр!

—- Невозможно! — Элдридж вскочил с кресла.— Но как же она посмела уйти?

— Не знаю, сэр. Только ее нет.— Слуга был. поражен не меньше, чем его хозяин.

— Она должна сидеть дома, Джессап. Вы везде ее искали?

— Я осмотрел все комнаты, сэр. Исчезли также ее спортивная куртка и шапочка.

Элдридж быстро взглянул на инспектора. Педли заметил испуг в его глазах.

— Боюсь,— с трудом произнес филантроп,— вам придется отложить расследование.

Инспектор загнул поля своей шляпы.

— Скорее наоборот. Нам стоит форсировать его.

Выйдя из дома Элдриджа, инспектор зашагал прямо к своей машине, не оглянувшись на то место, где стоял Барни. Сев за руль, он дал длинный гудок.

Через минуту к нему, прихрамывая, подошел Барни. Педли открыл дверцу.

— Наш цыпленок смылся из клетки.

Пожарный сдвинул шляпу на затылок и поставил ногу на подножку автомобиля.

— Девушка? Она не могла сбежать!

— Она исчезла, Барни. Если ее отец и тот деревянный индеец, который служит у них дворецким, не лгут.

Пожарный забрался в машину и захлопнул дверь.

— Тут что-то неладно! Я готов поклясться, что она не выходила через парадную дверь. Может, вылезла из окна сзади?

— Если так, то это не в ее пользу.

Педли вел машину по Ист-Ривер-драйв.

— Зачем Лоис заметать следы, если она ни в чем не виновата?

— Может, она удрала в одежде той старухи? Я так и не разглядел ее лица.

— Почему бы нет, Барни? Только какая разница? Куда, в таком случае, подевалась старуха? Она не могла скрыться в доме, если Чарльз Элден или дворецкий не морочат мне голову.— Инспектор почувствовал, как у него портится настроение.

Была среда, значит, пожар, устроенный на Шестьдесят четвертой улице, посеял панику в Манхэттене три дня назад. Педли удалось схватить Гуча и упрятать его за решетку. Однако инспектор, кажется, не приблизился к человеку, стоявшему за поджогами. Педли не сомневался, что именно он убил Энни Сьютер. Никто, кроме него, не предпринял бы столь отчаянной попытки вернуть фонарь. Если не Ред Гляйхман находился в центре преступлений, то ни инспектор, ни полиция ни на шаг не продвинулись в расследовании. Ситуация была довольно печальной.