Росс Томас - Агент из ресторана [сборник]

Последовало долгое молчание.

— Я была очень молода, когда вышла замуж. Вы знаете, что отец мой — бедный дворянин, имевший только одну дочь. Ему было очень трудно содержать заложенное родовое поместье, хотя он жил очень скромно. В то время он познакомился с отцом Джонатана, и они решили поженить детей. Я своего жениха раньше никогда не видела и познакомилась с ним только за неделю до свадьбы. Это был очень жесткий, холодный человек. Потом к этим его недостаткам прибавились раздражительность и пессимизм, вызванные болезнью сердца. Впоследствии эта болезнь свела его в могилу. Брак мой был очень несчастливым. Муж обходился очень холодно со мной. Он мог бы сделать меня счастливой своим большим богатством, но оказалось, что он мне не доверял с первого же дня. Мне казалось, что муж меня ненавидит, так как я принадлежала к вышестоящему классу. Казалось, рождение дочери сблизит нас, но он еще более охладел ко мне. Я познакомилась с его сестрой и знала, что она была прежде замешана в какой-то скандальной истории. Мой муж относился к ней хорошо. Джей была странным человеком. Иногда она весела и довольна, иногда — меланхолична и мрачна. Однажды она у меня гостила в очень плохом настроении. Я думала, что ее расстроил сын, воспитывать которого было очень трудно. Вдруг Джей вынула коробочку с коричневыми пилюлями. «Я не могу больше ждать, Мари», — сказала она. Я сначала думала, что это лекарство, но, увидев, как ее глаза заблестели и вся она преобразилась, я поняла, в чем дело. «Зачем ты принимаешь морфий, Джей?» — спросила я. «Только в небольших дозах. Не беспокойся, Мари. Если бы у тебя были мои заботы, ты делала бы то же самое». Но это еще не худшая черта ее характера, как я вскоре убедилась, когда мой муж уехал по делам в Америку. Доротее было семь или восемь месяцев. Здоровая, живая девочка, которую мой муж по-своему любил. Однажды Джей пришла ко мне утром, извинилась за столь ранний визит и предложила пойти с ней вместе за покупками. Она была в таком хорошем настроении, что сразу угадывалось действие морфия. Я была настолько глупа, что согласилась пойти с ней. Мы зашли в несколько магазинов, а затем пришли на большой склад. Джей покупала мало, но я не обращала на это внимания, так как знала, что она очень скупа и у нее мало денег. Я была на этом складе впервые. Проходя по отделению шелков, Джей вдруг шепнула мне: «Спрячь» — и сунула мне что-то в муфту. Тотчас же ко мне подошел какой-то человек и сказал мне: «Не угодно ли вам пройти со мной в контору управляющего?» Я была ошеломлена и помню только то, что Джей мне шепнула: «Ты не должна называть своего имени». Она тоже!' оказалась под подозрением, и мы вместе пошли в контору. Там нас стал допрашивать какой-то старик: «Как вас зовут?» Первое имя, которое я могла вспомнить, было имя моей служанки, Мэдж Бенсон. Я сама нс знала, что делаю. Мне следовало тотчас же сказать, что я — леди Мари Дантон, и донести на Джей. Обыскали мою муфту и в ней нашли большой кусок шелка. Старик обратился к другому человеку, и они начали совещаться в углу. «Пора тебе признаться», — сказала я Джей. «Ради Бога, ни слова... Я беру ответственность за все последствия на себя». Я спросила ее: «Надеюсь, мне нс придется предстать перед следственным судьей?» Тогда она сказала: «Да> ты должна. Джонатан тебе никогда не простит, если я предстану перед судом. Я знаю пэддингтонского судью. Я к нему завтра пойду и во всем признаюсь, а тебя отпустят. Ты должна мне помочь, Мари». Управляющий вернулся с полицейским, которому он меня и передал. Потом я узнала, что Джей сказала ему, будто бы я ее дальняя родственница и что она встретила меня случайно в магазине. Мне пришлось провести ночь под арестом, а на другой день я предстала перед судьей. Я ничего не отрицала, будучи уверенной, что Джей сдержит свое обещание. Свидетелем выступил управляющий, заявивший, что в их фирме многократно происходили подобные кражи и он считает, что это делала я. Все же я думала, что дело кончится для меня только стыдом. Наконец судья сказал: «Этот вид преступления стал таким частым, что нужно принять решительные меры. Осуждаю вас на месяц исправительного дома». Я потеряла сознание. Когда я пришла в себя, то сидела в тюремной камере, и сиделка подавала мне стакан воды. Итак, Джей обманула. Но это было не последней ее подлостью по отношению ко мне. Я была уже две недели в Холовейской тюрьме, когда она меня навестила. Я была нездорова, но работала вместе с другими в красильне. В тюрьмах используют рабочие руки заключенных. В Мейдстоуне, например, печатаются все формуляры, необходимые тюремному управлению, в Манчестере ткут, в Экзстере заключенные изготавливают седла. Я многое узнала за время пребывания в тюрьме! В Холовсе правительство устроило красильню. Когда я пошла в комнату для посетителей, то забыла, что у меня грязные руки. Только когда Джей впилась в них глазами, я увидела, что они синего цвета. «Как ужасно! — сказала она. — У тебя синие руки!» Таким образом мои руки стали символом совершенной несправедливости по отношению ко мне этой женщиной. Я се нс упрекала, я была слишком подавлена. Но она обещала сказать моему мужу всю правду. Кроме того, она рассказала, что послала моего ребенка со служанкой в Маргейт. Она могла оставить ребенка и в городе, но боялась, что прислуга будет спрашивать, куда девалась мать. И там произошел тот несчастный случай, когда, как я думала, погибла моя дочь. Джей сразу же поняла, какую выгоду она могла извлечь из этого. Она каким-то образом разузнала о завещании моего мужа, о котором я не имела ни малейшего понятия. Когда он приехал, сестра рассказала ему, что я осуждена за кражу, а Доротея, о которой я не заботилась, погибла. После этого разговора у мужа произошел сердечный приступ. Его нашли мертвым в конторе. Незадолго до моего освобождения я получила письмо от Джей, в котором она мне об этом сообщила. К счастью, у меня было состояние и дом в городе. Вскоре после моего освобождения отец мой унаследовал большое состояние, перешедшее после его смерти ко мне. Тогда я начала поиски Доротеи и занималась этим все эти годы. Я сомневалась в смерти ребенка, так как ни в чем не доверяла Джей. Я все думала, что она ее спрятала. Знаком «синей руки» я хотела ее испугать и заставить признаться. Но я этим только испугала свою дочь, чего меньше всего хотела.