Росс Томас - Агент из ресторана [сборник]

— У него есть работа, — ответил я. — Между поездками.

— Да, кафе в Бонне. Прекрасное прикрытие. Но теперь, боюсь, толку от него — ноль. Майк раскрыт.

— Это не имеет значения, — вмешался Падильо. — После моего возвращения они не пошлют меня даже за кофе в уличное кафе. Я на этом настою.

— Ты еще молод, Майк, — улыбнулся Вольгемут. — У тебя богатый опыт, первоклассная подготовка, ты знаешь иностранные языки.

— У меня недостаток воображения. Иногда мне кажется, что я добился бы немалых успехов, занимаясь контрабандой виски в годы сухого закона. А сейчас мог бы достаточно успешно в одиночку грабить по вторникам банки в спальных районах или маленьких городах. Я знаю иностранные языки, но методы мои старомодны, а может, я стал ленивым. Во всяком случае, полые монеты и авторучки, превращающиеся в моторные лодки, уже не по мне.

Вольгемут разлил по бокалам вино.

— Хорошо, будем считать, что твои прошлые успехи определялись простотой применяемых тобой методов. А не заинтересуют ли тебя отдельные поручения, разумеется, хорошо оплачиваемые?

Падильо отпил вина, улыбнулся желтыми зубами.

— Нет, благодарю. Двадцать, даже двадцать один год — большой срок. Быть может, еще давным-давно, когда я учился в университете, мне следовало предложить свои услуги ЦРУ или государственному департаменту, благо основными курсами у меня были политология и иностранные языки. И теперь бы я сидел в отдельном, достаточно большом кабинете и объяснял бы газетчикам, что происходит во Вьетнаме или Гане. Но не забывай, Курт, если я что-то и умею, так это вести дела в салуне. Языки я знаю лишь потому, что учили меня с детства. Причем хорошо я только говорю, ибо не знаком даже с азами грамматики. Я лишь умею произносить звуки. Я слаб в истории, давно забыл политологию, не слишком разбираюсь в мировом балансе сил. Двадцать лет я вижу во сне кошмары и просыпаюсь в холодном поту. — Он вытянул перед собой руки. Пальцы слегка дрожали. — Нервы у меня ни к черту, я слишком много пью, еще больше курю. Я выработал свой ресурс и ухожу на покой. Решение мое непоколебимо, и ничто в мире не заставит меня изменить его.

Вольгемут внимательно выслушал фонолог Падильо.

— Разумеется, ты недооцениваешь себя, Майк. Ты обладаешь редким качеством, которое заставляет твоих работодателей раз за разом приходить к тебе с просьбой выполнить еще одно задание. У тебя дар актерского перевоплощения. Ты без труда становишься новым человеком, со всеми его личностными особенностями. В Германии ты ходишь, как немец, ешь, как немец, куришь, как немец. А ведь даже после двадцати лет оккупаций европеец может узнать американца по его толстой заднице и походке. У тебя уникальная мимика, а наряду с решительностью и уверенностью в собственном превосходстве тебе свойственны хитрость и цинизм процветающего криминального адвоката. За такое сочетание я готов заплатить очень высокую цену.

Падильо поднял бокал.

— Я принимаю комплимент, но отказываюсь от предложения. Тебе следует поискать кого-нибудь помоложе, Курт.

— Не поддашься ли ты на искушение отомстить своим бывшим работодателям?

— Ни в коем разе. Они полагали, что им предложили хорошую сделку. Русским требовался действующий агент, которого они могли бы показать всему миру, клеймя американский империализм. Мои работодатели, благослови их Бог, желали, чтобы им по-тихому вернули Симмса и Бурчвуда. Поэтому они с легкой душой отдали А за Би и Эс, тем более что А, по их мнению, уже выдохся. Кто готовил операцию на Востоке наш добрый полковник?

— Насколько я знаю, да, — кивнул Вольгемут. — Он вернулся несколько месяцев назад и теперь вроде бы занимается пропагандой.

— Он поднаторел в такого рода обменах, а у нас есть парни, которые не упустят своей выгоды. Вот они и подсунули меня.

В дверь постучали. Вольгемут разрешил войти, и на пороге появился один из здоровяков с большим конвертом из плотной бумаги. Он отдал конверт Вольгемуту и удалился. Немец разорвал конверт и вытащил два потрепанных бумажника.

— Я знаю, что ты не любишь такого старья, но в данном случае они могут оказаться весьма кстати,

Я раскрыл свой бумажник. Девяносто два доллара, 250 западногерманских марок, армейское удостоверение личности, подтверждающее, что я — сержант по снабжению техническим имуществом Фрэнк Дж. Бейли, аккуратно сложенные отпускные документы, пара порнографических открыток, армейское водительское удостоверение, письмо на английском языке с грубыми ошибками от девушки по имени Билли из Франкфурта, карточка члена Клуба любителей детектива, упаковка презервативов.