Иван Козлов - Современный детектив - Секрет Полишинеля. Остров возмездия. Плата за любовь. Запоздалое признание

— Рада вас видеть. Если вы действительно ”тот самый”, то мой муж наверняка будет уговаривать вас вернуться в милицию, — улыбка Аллы Леонидовны стала грустной. — Его вот уговорили два года назад, а я до сих пор, откровенно говоря, не радуюсь.

— Дорогая, ты сгущаешь краски и опережаешь события. У Сергея Анатольевича теперь весьма неплохая и достаточно престижная работа.

— Приятно это слышать.

— А вот с домашним питанием, по моим сведениям, — проблемы.

— Ну что ж, так и быть, через час накормлю вас домашним обедом.

Когда Алла Леонидовна покинула кабинет мужа, Саблин задумчиво произнес:

— Меня всегда удивляет, когда красивая женщина хорошо готовит.

Полковник рассмеялся.

— Меня тоже. До сих пор, — раскурив трубку, сказал: — Ну давай, рассказывай.

Когда Саблин закончил, полковник с минуту молчал, затем спросил:

— Как ты думаешь, Сережа, Велихова называла твое имя Шуликину?

— Нет. Она сказала ему, что сама вычислила его дачу. Потому Шуликин был почти уверен, что в милицию Ирина Евгеньевна не обращалась. Но Ирина Евгеньевна могла не выдержать пыток и назвать мое имя.

— Н-да, серьезная проблема. Но долой мрачные мысли. Пора обедать. Давай лучше по рюмашке за встречу выпьем.

Проснувшись как обычно в шесть утра, Саблин с удовлетворением отметил, что спал он крепко и хорошо выспался.

Умывшись и вскипятив кофе, он подошел с чашкой к окну. Да-а, четырнадцатый этаж — высота для самоубийц беспроигрышная. И самый верный способ покончить с ним — именно этот. Но надо сначала продумать, как попасть к нему в квартиру… А может, зря он паникует, никто о нем ничего не знает? Нет, не зря убийцы Велиховой очень уж старательно ”работали” под маньяка, за которым уже несколько месяцев охотилась милиция. Но кое-что явно не учли…

Саблин вымыл чашку, надел плащ, шляпу, но прежде чем выйти из квартиры, внимательно осмотрел улицу и двор из окон, лишь после этого направился к входной двери. С минуту прислушивался, потом быстро распахнув дверь, вышел в коридор.

В лифте он ехал один. Чувствовал Саблин себя спокойно, но не забывал об опасности.

На улице Саблин осмотрелся. Пожалуй, лучше ходить к метро дворами, постоянно меняя маршрут. Тут, конечно, вариантов не очень много, но все же…

В метро он тоже ничего подозрительного не заметил.

А в институте Саблина ждал сюрприз. Через час после начала рабочего дня его вызвал кадровик и направил в один из пустовавших кабинетов административного корпуса. Навстречу ему из-за стола поднялся среднего роста мужчина с большими залысинами и пышными усами.

— Сергей Анатольевич? — он протянул руку. — Майор Скорбов Федор Иванович.

— Вас прислал Мальгин?

— Его идея.

— Быстро.

— Медлить нельзя, ведь после вашего сообщения, капитан, полностью меняется ход дела, а главное, направление расследования.

При слове ”капитан” Саблин как-то внутренне вздрогнул. Давно его так не называли.

— С чего думаете начать?

— С последнего дня Велиховой. С работы она ушла раньше. Это может иметь принципиальное значение.

— Может, — согласился Саблин. — Ее могли вызвать, чтобы обо всем договориться, пообещав вернуть деньги, фотографии и пленку.

— Сергей Анатольевич, вы считаете себя единственным человеком, по крайней мере в институте, посвященным в ее дела?

— Думаю — да, и не только в институте. Такими секретами не делятся. Во всяком случае, ее близкая подруга, сообщившая мне некоторые подробности ее смерти, по-моему, ни о чем не догадывается. Ирина Евгеньевна была предельно осторожна на этот счет. В ее положении иначе и не могло быть.

— Когда она показывала вам снимки?

— В первый же наш разговор на эту тему. С них, собственно, все и началось. Ирина Евгеньевна была сильно возбуждена и настроена на борьбу решительно. Какое-то отчаяние владело ею.

— Вы сразу согласились помочь?

— Нет, сразу я решительно отказался, хотя Велихова пообещала на вознаграждение не скупиться.

— Она произвела на вас впечатление?

— Внешне — да.

— А те снимки не вызвали у вас, Сергей Анатольевич, чувства… — Скобов чуть помедлил, подбирая подходящее слово, — … ну, скажем, чувство антипатии? Ее моральный облик, мягко говоря…

— Я об этом не задумывался. Передо мной была просто жертва, человек, попавший в беду. Да и ситуация показалась необычной, заслуживающей внимания.

Скобов помолчал.

— Теперь я побеседую с сослуживцами Велиховой, потом продолжим с вами.